Неоновые Боги

Роберт Кэти

Я использую средний палец, чтобы провести влагой вверх и вокруг клитора, и Аид фыркает.

— Дерзко.

— Я не знаю, о чем ты говоришь. — Даже когда я двигаюсь намеренно медленно, намеренно

легко, удовольствие пронизывает меня. У меня возникает граничащая с истерикой мысль, что я могла бы кончить просто от силы его взгляда на мое тело. Я снова обвожу свой клитор.

— Аид, пожалуйста.

— Мне нравится, как ты произносишь мое имя. — Он отпускает меня, убирая пальцы с моих

бедер так медленно, что становится очевидно, что он не

хочет прекращать прикасаться ко мне. Я тоже не хочу, чтобы он останавливался, но конечный результат стоит временного отступления. Он тянется к своим брюкам спереди. Я задерживаю дыхание, когда он вытаскивает свой член. Он… Вау. Он идеален. Большой и толстый, и мое тело сжимается от потребности ощутить его внутри себя. Аид наносит себе грубое движение.

— Не останавливайся.

Я понимаю, что замедлила свои движения до полной остановки, и снова набираю темп. Я не могу оторвать глаз от его члена, когда он ласкает себя.

— Ты прекрасен.

Он издает один из тех отрывистых смешков, которых я уже начинаю жаждать.

— Ты опьянена похотью.

— Может быть. Это не делает это менее правдивым. — Я прикусываю нижнюю губу.
–

Прикоснуться ко мне? Пожалуйста? — Когда он не отвечает сразу, я продолжаю. — Пожалуйста, Аид. Пожалуйста, сэр.

Аид ругается и отталкивает мою руку от клитора.

— Ты дерьмо для моего самоконтроля.

— Прости, — бормочу я, пытаясь выглядеть виноватой. — Нет, это не так. Не двигайся, или это

закончится.

— Не буду. Обещаю.

Я смотрю вниз на свое тело, когда Аид обхватывает свой член кулаком и наклоняет его вниз, чтобы провести тупой головкой по моему клитору. Это кажется грязным и немного неправильным, и я никогда не хочу, чтобы это прекращалось. Боги, как это может быть горячее, чем тот секс, который у меня был? Это только потому, что это он? У меня нет ответа. Не сейчас. Может быть, никогда.

Он немного подождал, а затем снова погладил меня, обводя мой клитор так же, как я делала это пальцами раньше. Я задерживаю дыхание, желая, чтобы он сделал больше. Как будто Аид вытягивает эту мысль прямо из моей головы, потому что он опускает свой член вниз, увлажняя себя моим желанием. Злобный. Это так за гранью зла.

У меня на кончике языка вертится мысль умолять его трахнуть меня сейчас, но я сдерживаюсь. Независимо от того, насколько безумной делает меня удовольствие, я все еще достаточно осознаю, чтобы знать, что сегодня вечером я довела его до предела. Если я попытаюсь добиться большего, есть все шансы, что он оттолкнет меня. Что он остановит декадентское движение своего члена по моим складкам. Вниз, а затем вверх, чтобы обвести мой клитор, а затем снова вниз.

Он напрягается, прижимаясь к моему входу, но у меня нет возможности отбросить осторожность, прежде чем он заговорит.

— Руки над головой.

Я не колеблюсь. Он не оставит меня в подвешенном состоянии сегодня вечером. Несмотря на то, что он, кажется, думает, я способна повиноваться, когда меня правильно мотивируют. Взгляд, который он бросает на меня, говорит

о том, что он заметил, как быстро я перестаю спорить теперь, когда я получаю то, что хочу. Он двигается вперед, чтобы сильно прижать мое тело к матрасу, его тяжелый вес прижимает меня к месту. А затем он двигает бедрами, и вся длина его члена внезапно трется о мой клитор с каждым медленным толчком.

Так осторожен. Он так чертовски осторожен со мной, даже сейчас. Удерживая меня, но следя за тем, чтобы его вес не выбил воздух из моих легких. Я могла бы сказать ему, что это безнадежное дело — удовольствие уже сделало это со мной. Я выдыхаю с каждым выдохом, изо всех сил стараясь не двигаться, подчиняться, не делать ничего, что могло бы заставить его остановиться.

Его медленные движения заставляют его одежду скользить по моей обнаженной коже. В этот момент я бы отдала свое правое легкое, чтобы он был таким же голым, как я.

Я жду, что он поцелует меня, но он целует меня в челюсть, чтобы прикусить мочку уха.

— Видишь, как приятно повиноваться, маленькая Персефона? — Еще одно долгое

прикосновение его длины к моему клитору. — Сделай, как я прошу завтра, и я позволю тебе взять мой член.

Мои мысли разбегаются, разлетаясь в тысяче разных направлений.

— Обещаешь?

— Обещаю. — Он чуть-чуть ускоряет ритм.

Мои пальцы на ногах поджимаются, и я не могу не выгнуться ему навстречу. Аид подхватывает меня одной рукой под бедро и растягивает вверх и дальше. Малейшее движение, и он будет внутри меня. Я так отчаянно хочу этого, что мне грозит опасность умолять.

Мое тело не дает мне такой возможности. Я испытываю сильный оргазм, каждая мышца сжимается, а пальцы ног скручиваются. Аид продолжает двигаться, вытягивая его, а затем он дергается назад и остановливается на моем животе. Я ошеломленно смотрю на жидкость, оставляющую следы на моей коже, и у меня возникает абсурдное желание провести по ней пальцами.

Пока я все еще прихожу в себя, Аид поправляет свою одежду и садится на пятки. То, как он смотрит на меня… У нас еще даже не было секса, а этот мужчина смотрит на меня так, словно хочет удержать. Этого должно быть достаточно, чтобы заставить меня бежать, но я не могу набраться сил, чтобы беспокоиться. У нас есть наша сделка. Я не знаю, почему я так уверена, но я знаю, что Аид не нарушит своего слова. В конце концов, он позаботится о том, чтобы я выбралась с Олимпа невредимой.

— Не двигайся. — Он встает с кровати и идет в ванную. Через несколько секунд он возвращается

с влажной салфеткой. Я протягиваю руку, чтобы взять ее, но он качает головой. — Лежи спокойно.

Я смотрю, как он вытирает меня. Это должно меня беспокоить… Не так ли? Я не уверена, не тогда, когда я все еще на седьмом небе от оргазма. Аид откладывает ткань в сторону и устраивается у моего изголовья. — Иди сюда.

И снова часть меня протестует, что я должна упереться пятками, но я уже двигаюсь к нему и позволяю ему усадить меня к себе на колени. И все же я не могу молчать.