Неоновые Боги
Шрифт:
Я поворачиваюсь к нему лицом, но в ярком свете почти ничего не вижу.
— Что это такое?
— Скажи мне свое стоп-слово.
Не ответ, но действительно ли я его ожидала? Я не могу сказать, пытается ли он напугать
меня или это действительно предварительный просмотр того, что он намерен сделать перед аудиторией. Я облизываю губы.
— Гранат.
— Сними свое платье. — На этот раз он говорит откуда-то спереди меня.
Мои руки опускаются на подол платья, и я колеблюсь. Я не думаю, что я застенчива, но каждый
Прохладный воздух дразнит мои бедра, нижнюю часть моей задницы.
— Персефона.
Его голос обманчиво мягок.
Я никак не могу отдышаться. Мы даже ничего не сделали, а я чувствую, что мое тело в огне.
— Да… сэр?
— У тебя под платьем ничего нет. — Он говорит это так, словно комментирует погоду.
Мне приходится бороться с желанием поежиться, сбросить платье, чтобы прикрыть свою наготу.
— В моем одолженном гардеробе не хватает нескольких вещей.
— Это правда? — Он выходит из темноты и присоединяется ко мне на возвышении, и это почти
так, как если бы свет шарахался от него. Аид медленно кружит вокруг меня, останавливаясь у меня за спиной. Он не прикасается ко мне, но я чувствую его там.
— Или ты думала, что сможешь соблазнить меня сделать то, что ты хочешь?
Эта мысль приходила мне в голову.
— Это сработает, если я попробую?
Он убирает мои волосы с затылка. Невинное прикосновение, как обычно бывает в таких случаях, но я чувствую себя так, словно он облил меня бензином и зажег спичку. Другая рука Аида скользит, чтобы коснуться обнаженной кожи на моем бедре.
— Платье, Персефона.
Я делаю медленный вдох и продолжаю расслаблять свое тело. Он совершенно неподвижен позади меня, но, клянусь, я чувствую, как его пристальный взгляд пожирает каждый только что обнаженный дюйм кожи, когда ткань поднимается. Это кажется ужасно интимным, а также невероятно сексуальным. Наконец я стягиваю платье через голову и, после недолгого колебания, бросаю его на пол.
Теперь ничто не скрывает от него мое тело.
Я подпрыгиваю от прикосновения его пальцев к моим плечам. Аид мрачно усмехается.
— Как ты себя чувствуешь?
— Обнаженной. — Необходимость отвечать на вопрос только усиливает это ощущение.
— Ты обнажена. — Он проводит пальцами по моим плечам. — В следующий раз, когда мы
сделаем это, все глаза в комнате будут прикованы к тебе. Они посмотрят на тебя и захотят тебя для себя. — И затем его тело прижато к моему, одна рука слегка сжимает мое горло. Не оказывая никакого давления. Это простое прикосновение собственности, которое заставляет меня бороться с тем, чтобы не поджать пальцы ног.
— Но ты ведь не их,
Я с трудом сглатываю, это движение сильнее прижимает мое горло к его ладони.
— Нет. Я не принадлежу им.
— Они могут насмотреться вдоволь, но я единственный, кто может прикоснуться к тебе. — Его
дыхание окутывает раковину моего уха.
— Я собираюсь прикоснуться к тебе..
Я не могу перестать дрожать, и это не имеет никакого отношения к температуре в комнате.
— Ты прикасаешься ко мне прямо сейчас. — Это мой голос, такой хриплый, низкий и
наполненный приглашением? Я чувствую, что парю над своим телом, и все же разрушительно заземленная в своей плоти.
Его рука скользит вниз к моей груди, проводя линию между грудями.
Все еще не там, где я вдруг отчаянно нуждаюсь в ней. Он почти ничего не сделал, и я не могу перестать дрожать. Я сильно прикусываю нижнюю губу и пытаюсь не шевелиться, пока его пальцы скользят по моим ребрам и вниз по животу.
— Персефона.
Боги, как этот человек произносит мое имя. Как будто это секрет только между нами.
— Прикоснись ко мне.
— Как ты и сказала, я прикасаюсь к тебе.
Вот она, эта искорка восхитительного веселья. Он замирает, его рука лежит на моей нижней части живота. Тяжесть ощущается так, словно это единственное, что привязывает меня к этому миру. Он проводит пальцем по одной из моих тазовых костей.
— Вот как это будет происходить. Слушай внимательно.
Я пытаюсь, но каждая частичка моей концентрации сосредоточена на том, чтобы не раздвигать ноги и не пытаться изогнуться, чтобы достать его руку там, где она мне отчаянно нужна. Я соглашаюсь на неуверенный кивок.
— Да, сэр. — Забавно, но называть его так совсем не странно.
— Я дам тебе все фантазии, которые ты выдумал в своем амбициозном мозгу. В свою очередь,
ты выполняешь каждую мою команду.
Я хмурюсь, пытаясь забыть ощущение его тела на моей спине, его твердой длины, прижатой ко мне. Я отчаянно хочу подойти ближе к этому мужчине, раздеть его и прикоснуться к нему так же интимно, как он прикасается ко мне сейчас.
— У меня много фантазий.
— В этом я не сомневаюсь. — Его губы касаются моего виска. — Тебя трясет от нервов или
желания?
— И то, и другое. — Так заманчиво оставить все как есть, но мне нужно, чтобы он понял.
— Я не ненавижу это.
— А мысль о том, что люди действительно заполняют эту комнату и смотрят, как я прикасаюсь к
тебе вот так?
— Я не ненавижу это, — повторяю я.
— Я собираюсь заставить тебя кончить, маленькая Персефона. А потом я отведу тебя наверх и
поменяю повязки на твоих ногах. Если ты будешь хорошо себя вести и сумеешь удержаться от жалоб, я позволю тебе испытать оргазм во второй раз. — Он еще раз медленно поглаживает мой живот. — Завтра мы оденем тебя соответствующим образом.