Нэпман 10. Финал
Шрифт:
— Наши люди готовы, — произнес он на ломаном русском с сильным акцентом. — Южные отряды начнут через десять минут. Создадим много шума.
Я кивнул:
— Важнее всего отвлечь внимание японцев от северного направления. Держитесь на безопасной дистанции, не лезьте под пулеметы.
Китаец усмехнулся, обнажив крепкие зубы.
— Не беспокойтесь, товарищ Краснов. Китайцы умеют вести партизанскую войну. Когда ваши танки прорвут оборону, мы ударим с юга всеми силами.
Он отсалютовал и растворился в утреннем тумане,
Время неумолимо приближалось к назначенному часу. Я еще раз обвел взглядом позиции.
Окуневские танкисты в который раз проверяли орудия, негромко переговаривались. Пехота лежала в наспех вырытых окопах, готовая поддержать танковую атаку. Артиллеристы Забродина замаскировали орудия ветками и чехлами.
Часы показывали 5:55. Где-то на южном направлении раздались первые выстрелы. Хэ Лун начал отвлекающую атаку точно по расписанию. Вдалеке затрещали винтовочные выстрелы, глухо забухал старый пулемет.
— Пора, — я повернулся к Сопкину.
Через минуту со стороны аэродрома донеслись приглушенные расстоянием взрывы. Диверсионная группа приступила к выполнению задания.
5:58. Японский гарнизон пришел в движение. Солдаты заторопились между укреплениями, занимая оборонительные позиции.
5:59. Я стоял, затаив дыхание.
6:00. На мгновение воцарилась тишина, а потом мир вокруг взорвался адским грохотом.
Подполковник Хидео Нагата проснулся, как обычно, за полчаса до побудки. Двадцать лет армейской службы выработали в нем привычку, которой он следовал независимо от обстоятельств, будь то казармы Токио, полевые учения в горах Хоккайдо или гарнизон на окраине Маньчжурии.
В свои сорок два года Нагата сохранял безукоризненную выправку и четкость движений кадрового офицера.
Выпускник Императорской военной академии, ветеран кампании в Корее, награжденный Орденом Восходящего Солнца за подавление восстания в Шаньдуне в 1927 году, он считал назначение командиром гарнизона в Дацине временным понижением.
Провинциальная служба на задворках империи не соответствовала его амбициям, но Нагата верил в благосклонность судьбы, особенно сейчас, когда планировалась крупная операция против Южно-Маньчжурской железной дороги.
Подполковник аккуратно надел свежую форму, тщательно очищенную денщиком накануне вечером, и подошел к окну деревянного домика, служившего ему квартирой. Утренний туман стелился над долиной, придавая окружающим холмам загадочный, почти мистический вид. Нагата всегда ценил такие моменты спокойствия перед началом суетливого армейского дня.
— Господин подполковник, разрешите? — в дверь постучали.
— Входите, Тагути, — ответил Нагата, не оборачиваясь.
Капитан Тагути, начальник штаба гарнизона, вошел с папкой документов и утренними донесениями.
— Доброе утро, господин подполковник. Ночь прошла спокойно. С юга поступают сообщения о некоторой
— Эти крестьяне снова вздумали поиграть в партизан? — Нагата усмехнулся, принимая документы. — Пошлите усиленный патруль, пусть проверит обстановку.
— Уже сделано, господин подполковник. Лейтенант Симада с тридцатью солдатами выступил полчаса назад.
Нагата кивнул с одобрением. Тагути всегда предугадывал его распоряжения.
— Что с подготовкой операции «Хризантема»?
— Все идет по плану. Диверсионные группы готовы к выдвижению. Ждем только подтверждения из штаба Квантунской армии.
— Хорошо. — Нагата подошел к столу и развернул карту региона. — А что с русскими? Какая-нибудь активность на границе?
— Никаких признаков, господин подполковник. Последние донесения разведки говорят о полном спокойствии. Советские войска не проявляют никакой активности.
Нагата задумчиво потер подбородок.
— Это может быть обманчивым. Русские хитры. В девятнадцатом году я видел, как они действуют… — он не договорил, прерванный звуком горна, извещавшего о побудке.
За окном командирского домика начиналось обычное утреннее оживление гарнизона. Солдаты строились на плацу для утренней гимнастики, санитары проверяли чистоту в бараках, кухонный персонал суетился у полевых кухонь, готовя простой, но питательный завтрак: рис, мисо-суп и рыбные консервы. Стандартный рацион Императорской армии.
Нагата вышел на крыльцо, щурясь от утренних лучей солнца, пробивающихся сквозь редеющий туман. Гарнизон Дацина представлял собой типичное военное укрепление колониального типа.
Прямоугольник казарм и служебных помещений, обнесенный колючей проволокой и сторожевыми вышками. За пределами основного периметра располагались артиллерийские позиции, несколько дотов и танковый парк, где стояли десять легких танков «Тип 89».
— Господин подполковник! — молодой лейтенант подбежал, вытянувшись в струнку. — Позвольте доложить! Третья рота построена для утреннего смотра!
— Вольно, Яманака. Сейчас подойду.
Нагата неторопливо прошел мимо кухни, где рядовой Цутия, бывший повар из знаменитого токийского ресторана, колдовал над большими котлами. Аромат свежего мисо-супа пробудил аппетит.
— Отличный запах, Цутия, — заметил подполковник. — Сегодня особенный рецепт?
— Так точно, господин подполковник! — повар расплылся в улыбке. — Добавил специи, полученные с последним обозом из Харбина. Настоящий японский вкус!
Нагата одобрительно кивнул и продолжил обход. Солдаты, завидев командира, замирали и отдавали честь. Дисциплина в гарнизоне поддерживалась на высоком уровне, несмотря на удаленность от основных сил.
Подполковник поднялся на наблюдательную вышку, откуда открывался вид на окрестности. На юге, где-то в районе деревни Лаохугоу, раздавались отдаленные выстрелы.