Неподвижная луна

Беллем Роберт

– Снаружи. Это ночные птицы.

Он с трудом дополз до двери и открыл её.

– Уже светает, - удивился Джош Дельброк. Он ухмыльнулся.
– Ну, ты и орнитолог.

– Что, уже светло?

– Не очень. Солнце ещё не взошло. Посмотри сам.

Я вгляделся в окутывавшую палубу грязно-серую мглу..

– Ну и ночка!

– Ужасная, - сонно согласился Джош.
– Проговорили всю ночь.

– Мы её пропьянствовали. Я чувствую себя ужасно.

– Я тоже. Похмелье.

Давай вздремнем.
– Он улегся на палубу и захрапел.

Справа начало светлеть. Я опять устроился на диване и заснул.

Меня разбудил золотой солнечный свет, льющийся в комнату через левое окно. Часы показывали восемь утра.

Откуда-то с озера послышался плеск и добродушный, как раскаты грома, голос Дельброка.

– Эй, Шерлок Холмс, давай сюда! Вода - высший класс! Заново на свет родишься.

Я вышел на палубу. Джош плавал вокруг плота, как большой неуклюжий белый кит.

– Привет, Моби Дик.
– Я разделся и нырнул в воду.

Вода в озере была такой холодной, что я мигом протрезвел. Внезапно я почувствовал себя замечательно. Почему я не знал этих прелестей раньше? Когда светит солнце, я уже не испытываю страха перед открытыми пространствами. Летучие мыши разлетаются по своим насестам, а койоты перестают ловить зайцев. Воздух и вода словно искрились. Единственное, чего мне недоставало - это яичницы с беконом, кофе и сигарет.

Чуть позже моя мечта осуществилась. Мы завтракали на камбузе, когда мой хозяин спросил:

– Ну, что насчет моих неурядиц?

Я ответил, что все очень просто.

– Мы вместе поедем в Голливуд к Полу Мандерхейму. Я ему расскажу, как ты бросил его девчонку, хотя это разбило твое сердце. Ты бросил её из-за него. Ты думаешь о нем больше, чем о самой главной любви своей жизни, и, если он не отзовет своих головорезов, я его задушу на месте.

– Ты действительно сделаешь это для меня, Дэн?
– со страхом спросил этот огромный недотепа.

– Нет, не для тебя. Я вступаю в игру за те две сотни. Пошли.

Мы сели в лодку и отправились к берегу. Пока Дельброк выводил из стоящего рядом с причалом низенького сарая свою машину, я сел в свою, тронул с места и остановился перед натянутой цепью. Снимая её, я заметил в кустах что-то большое, присыпанное листвой. Я внимательно осмотрел груду листьев и вернулся на дорогу, где остановился автомобиль Дельброка.

– Что-нибудь случилось?
– спросил Джош.

– Случилось. И кое-что серьезное, - хмуро ответил я.
– Помнишь коротышку Гарри, который жил здесь? Он ещё добывал себе на пропитание ловом дичи.

– Конечно, тихий сумасшедший.

– Мертвый сумасшедший, - мрачно уточнил я.
– Его труп в кустах. Какой-то гад всадил пулю ему в голову...

Я снова сошел с дороги

и стал разглядывать Гарри. Даже после смерти он продолжал ухмыляться, будто нашкодивший гномик. Я прикрыл его листвой и пожалел, что вчера ночью был с ним так груб. Теперь мы уже никогда не поболтаем, как я ему обещал. А впрочем, ерунда. Я и не собирался выполнять обещание,

3

НЕУЖЕЛИ ДЕЛЬБРОК?

На широкой физиономии Джоша Дельброка отразился панический страх.

– Это сделали люди Мандерхейма!
– застонал он.
– Он послал их сюда ко мне, а бедный старый Гарри, наверное, остановил их у шлагбаума, и они застрелили его!

Его страх передался и мне, тем более, что объяснение звучало чертовски правдоподобно. Не ахти как приятно наткнуться на труп там, где никак не ожидаешь его увидеть. Еще менее приятно, когда при этом рядом с вами трясется от страха верзила. Но самое неприятное заключалось в том, что убийцы могли прятаться где-то поблизости.

Ночью я не слышал никакой стрельбы, значит, у них должны быть пушки с глушителями. А с парнями, которые пользуются глушителями, лучше не шутить. Вновь обретенная любовь к широким просторам тотчас испарилась. Ведь человека, стоящего на открытом месте, легко подстрелить из засады. Мне снова захотелось в город, на запруженные машинами улицы.

Но я не стал делиться своими опасениями с Дельброком. У него и без того было достаточно оснований для тревоги. Я воскликнул с показной бравадой:

– Мандерхейм? Ну что ж, поехали разоблачать его.

– А ч-что делать с т-трупом?

– Труп не убежит, - ответил я и вытащил сигарету.
– Им займутся местные лягавые. Мы сразу поедем в центральное управление. А между делом заедем к Полу Мандерхейму и на месте обработаем его, если ты, конечно, не вешаешь мне лапшу на уши.

– Я вешаю тебе лапшу на уши?

– Что он хочет избавиться от тебя.

– Дельброк вытер свою сверкающую лысину,

– Это правда, Дэн, клянусь.

– Тогда поехали, - сказал я.
– Первая остановка у берлоги Мандерхейма. Пока я буду с ним разбираться, ты можешь подождать на улице.

Поездка в город не была приятной. Вернулось похмелье, и каждый раз, когда я делал крутой поворот, у меня начиналось головокружение. Я катил на север, к перевалу, затем повернул на юг и доехал до бульвара Вентура. Наконец, по новому скоростному шоссе мы въехали в Голливуд. Я проехал по Сансет к Тауэр-Пэлэс, небоскребу, в котором вольготно обретался Мандерхейм, ежемесячно платя за квартиру сумму, равную военному бюджету небольшого государства. Ему не были нужны асиенды в Беверли-Хиллз, он предпочитал небоскреб, с крыши которого мог плевать на город, который принес ему успех и деньги.