Непознанный мир (цикл повестей)
Шрифт:
– Взгляни на меня, Подобный Мне, – повелел он. – Взгляни и утешься. Мы пришли забрать вас обоих в Гулсен.
Джойс и Гарей даже охнули от радости. Но вместе с тем они почувствовали и глубочайшую печаль. Печаль оттого, что больше никогда не увидят никого из тех, с кем за короткое время успели познакомиться в Гулсене.
Лайонелл О`Крайтон медленно поднял голову и взглянул на Льва. Аполлон отступил, уступая место своему товарищу по службе, Псу Проциону, и тот, подойдя максимально близко к монарху, коснулся своим большим собачьим носом темени Джеральда. А затем сказал:
– Он прощён высшими силами и теперь находится там, где более всего будет счастлив. Не горюй о своей потере так сильно, наместник Гулсена. Он был тебе замечательным дворецким и верным другом,
Лайонелл О`Крайтон медленно поднялся, словно не решаясь довериться Хранителю, и, держа на руках тело своего дворецкого, беспомощно взглянул на Посвящённых, не в силах подобрать нужные слова, чтобы проститься с ними. Ему не хотелось расставаться с такими замечательными людьми, равно как и им – с ним. В конце концов он вымолвил всего лишь одно-единственное слово, в которое вложил всю свою признательность им и всё своё уважение, и это слово было «Прощайте», а затем сделал шаг вслед за медленно уходящим Проционом, ни разу больше не обернувшись. Аполлон же остался, словно ждал от Посвящённых чего-то. Осознав, наконец, что они с Гареем вот-вот упустят последнюю ниточку связи с Гулсеном, лорд и дворецкий бросились ко Льву.
– О Благородный Аполлон, скажи нам, – с мольбою в голосе произнёс Джойс. – Неужели это всё, и с нашей победой закончилось это поистине великое приключение под названием Гулсен? И больше после него ничего не будет?
Лев тряхнул своей косматой гривой и рассмеялся – так, во всяком случае, показалось Джойсу.
– Мир продолжает свой бег, – сказал он. – А значит, будет всё, что должно произойти. Просто закончилось ваше приключение – но это только одно приключение, а впереди ещё множество других – всё зависит от вас, ведь именно вы, люди, даёте начало приключениям. Из них и состоит ваша земная жизнь. А в этой истории уже поставлена точка. Джеральд исправил свою ошибку и спас наши миры вместе с вами, ибо лишь общими усилиями куётся победа. И вы все достойно справились со своей задачей.
– А как же те, по кому мы будем тосковать? – произнёс Гарей. – Мы были так увлечены стремлением поскорее попасть домой, что даже не успели попрощаться с ними со всеми: с Личем Беркли, с Нилом, с Клавдием, с Дереком… Неужели мы больше никогда их не увидим, никогда не вернёмся в Гулсен хотя бы на несколько минут?
– Никогда, – подтвердил Лев. – Более того, учитывая то, что временной разрыв между нашим миром и вашим стремительно сокращается, больше никто не будет призван в королевство. И хотя энергия вернулась на место и баланс вновь соблюдён, Эллсдейн продолжает свою разрушительную деятельность. И никто не в силах остановить это. Мы не знаем, что случится, когда течение времени Гулсена сравняется с вашим. В этом состоит ещё одна загадка, отгадка на которую известна только тому, кто создавал параллельные миры. Но его имени не знает никто. Даже мы, Хранители. Но определённо точно мы знаем лишь одно: на время Гулсен в безопасности, но когда сила Эллсдейна уравняет время и королевство станет видимым для вас, земных людей, может произойти большая беда. Надеюсь, что до этого ни вы, ни ваши потомки не доживёте – мне было бы печально это видеть. Поэтому знайте: больше рисковать вами мы не станем и используем свои собственные силы, чтобы остановить грядущую катастрофу. Мы справимся, не волнуйтесь. Гулсенцы уже не раз доказывали свою доблесть и бесстрашие. А теперь я должен идти.
– Постойте, Аполлон! – вскричал Джойс. – Я помню из рассказов Клавдия, что в прошлый раз англичане, вернувшись домой, держали связь с Гулсеном какое-то время. Нельзя ли и нам… – Тут он замялся, понимая, что просит у Великого Льва слишком многого. Но Аполлон понимающе кивнул. – Мы с Гареем волнуемся, как там Лич Беркли и остальные, смогли ли они сразить остатки вражеской армии, и что предпримет монарх, когда вернётся в своё королевство.
– Он уже вернулся, – сказал Лев. Действительно, Проциона, с которым ушёл Лайонелл в пелену песка и пыли,
– Я усилил ваш дар, полученный в Эллсдейне. Теперь вы можете раз в месяц «видеть» того или тех, о ком подумаете. Он или они предстанут перед вами так же ясно, как я сейчас. А теперь прощайте, Посвящённые.
Джойс и Гарей низко поклонились Великому Льву.
– Благодарим тебя, о Великий Аполлон Благородный, – сказали они хором. И, подняв головы, успели увидеть лишь яркую вспышку золотого света.
Знак Гулла – тот предмет, с которого всё и началось – они так и не нашли, безуспешно обыскав руины особняка Оутсена. И Джойс пришёл к выводу, что он действительно исчез – и не в Гулсен, а волею Хранителей уничтожил себя сам, чтобы им больше не пользовались в дурных целях. И хотя Джойс предполагал оставить его себе как память, всё же признал, что так оно справедливей всего.
Чтобы у них не возникло нежелательных проблем с полицией, тело Оутсена они сбросили в руины – так было бы больше похоже на то, что он погиб под развалинами. Находились ли там в момент обрушения люди, они с Гареем, похоже, так и не узнают.
Лорд и слуга вернулись домой. Они шли по опустевшему после катаклизма Лондону, отмечая, что разрушенных землетрясением зданий было крайне мало, но люди всё равно боялись выходить из домов, а те, кто выбежал на улицы во время землетрясения, прятались теперь в канализации и метро. Пройдёт ещё очень много времени, прежде чем жители туманного Альбиона опомнятся от перенесённого шока и поймут, что мир в безопасности и конец света больше не угрожает им.
– Прости меня, Гарей, – сказал Джойс дворецкому, когда они вернулись в свой разграбленный девять лет назад особняк. – В Гулсене я, несмотря на то, что являюсь потомком Гулла Первого, на каждом шагу сомневался в твоей преданности ко мне, – особенно после той истории с Клавдием… Ты простишь за это своего непутёвого господина?
– Ну конечно прощу, ваша светлость, – улыбнулся Гарей. – Ведь всё уже закончилось – не настолько хорошо, как нам бы хотелось, но всё же закончилось. И мы приобрели замечательный дар, который навсегда останется с нами.
– Ты имеешь в виду дар Аполлона, Гарей? – спросил господин.
– Нет, ваша светлость, не дар Аполлона, – покачал головой дворецкий. – А то, что дала нам клятва Истинной преданности. Возможность понимать друг друга лучше любого человека на Земле, возможность чувствовать боль и радость друг друга, и все переживания, а также любовь. А я к тому же ещё и молодость приобрёл в эллсдейновском Великом озере. Что это, как не чудо?
– Да, ты прав, Гарей, – согласился лорд. – Это чудо. Более того: этот великий дар – лучшая благодарность спасённого нами королевства.
Месяц ушёл на то, чтобы Джойс восстановил свой статус лорда, так как его и Гарея зачислили в пропавшие без вести, и им пришлось солгать властям, что они побывали в арабском плену, но недавно сбежали. Вот только Гарею пришлось на двадцать лет «укоротить» свой возраст, ибо в противном случае ему бы не поверили. Так из семидесятишестилетнего старика он стал по паспорту сорокапятилетним мужчиной, что вполне радовало и удовлетворяло его.
Конечно, ограбивших их дом девять лет назад бунтовщиков так и не нашли, но у Джойса остались нетронутыми счета в банке. Сняв часть своих сбережений, он купил новую мебель, одежду и посуду. А благодаря своему с Гареем дару они никогда больше не ссорились и заботились друг о друге так, как не заботятся даже самые близкие и родные люди. А потому были абсолютно счастливы.