Нереал
Шрифт:
Часовой, который с автоматом на груди стоит в сердце каждого мужчины, охраняя драгоценную свободу, беззвучно крикнул: “Стой! Кто идет?”
— Ну, допустим, нанят, хотя он сам предложил... — Аля явно услышала крик часового. — Но, если вам это может помочь, он много рассказывал о себе. Гораздо больше рассказывал, чем возился с туалетом.
— Вот это мне и нужно! — обрадовался Вася.
— Я даже могу подсказать вам, где он, скорее всего, спрятался.
А ее глаза говорили — я хочу как можно скорее окончить этот допрос
— Честно говоря, я считал, что его приютила какая-нибудь подруга, — признался Вася.
— Он был бы на седьмом небе, если бы завел подругу! — Алевтина явно преувеличивала, не так уж скверен был Башарин, чтобы не нашлось дурочки, согласной на встречи с ним, женатым и безденежным. — Вы, наверно, не знаете, но жена его держит в ежовых рукавицах. А работает он в строительной фирме... да... Так вот, они ремонтируют офисы. И Валентин обычно там, где работает, устраивает себе берлогу. Ну, хозяйство там заводит и надувной матрас приносит. Когда у него дома скандал — он туда ночевать убегает. Я знаю об этом потому, что он меня туда заманивал, тогда я еще думала, что буду жить с мужем, и дома мне такие дела были ни к чему, и он тоже домой позвать не мог... А это был самый удобный вариант... Ну, ему так казалось — что удобный...
— Так, значит, он прячется в “Гербалайфе”? — Вася более чем изумился. Действительно, там ведь одновременно делали и офис, и квартиры начальства, закуток для надувного матраса имелся непременно!
— В “Гербалайфе”?
— Он там теперь работает, — объяснил Вася и встал. — Ну, большое вам спасибо. Действительно — помогли! Сказал бы — до свидания, но вы очень хороший человек, Аля, и я вам искренне желаю, чтобы у вас в жизни больше никогда не было свиданий с угрозыском!
Он думал, что очень ловко выкрутился.
Он продолжал так думать, даже когда, переходя улицу, посмотрел налево и боковым зрением уловил, что Алевтина смотрит ему вслед.
Как раз на перекрестке запел мобильник. Зачем Сорокин из всех возможных мелодий выбрал “Танец маленьких лебедей” — этого Вася ни тогда, ни вообще когда-либо не понял!
— Андрей Евгеньевич? — спросил он.
— Я. Ну, есть что-нибудь?
— Вроде есть, — Васе отродясь не доводилось докладываться начальству при переходе улицы, да еще на красный свет, и он чувствовал себя более чем нелепо. — Похоже, что он регулярно отсиживается и отсыпается на рабочем месте. В данном случае это ремонтируемый офис “Гербалайфа”. Обычно он...
И Вася пересказал начальству то, что узнал от Алевтины Петровой.
— Тебе, Горчаков, цены нет! — обрадовался Сорокин. — А то мне уже сверху звонили.
— Андрей Евгеньевич, сдается мне, что Башарин действительно спятил, — уже не в докладном тоне, а по-человечески сообщил Вася. — Ребята допросили пострадавших от маньяка — очень тот гад на Башарина похож!
— Зачем бы ему на этой почве с рельс съезжать? — удивилось начальство. —
— Опять же — сдается мне, что репутация Башарина и сам Башарин мало чего общего имеют.
И опять Вася пересказал мнение Алевтины по этому щекотливому вопросу.
— Если, с одной стороны, тебя жена пилит, а с другой — подругу завести никак не получается, то здоровому мужику и спятить недолго! — с большим удовольствием расписывал версию башаринского безумия Вася, напрочь позабыв, что собеседник — на другом конце города, что идет он, следователь Горчаков, по улице в одиночестве, и что орет он в трубку самым непотребным образом.
Две женщины, что шли навстречу, от этого громогласного словесного пассажа расхохотались. Вася с большим трудом понял, что смеются-то над ним...
Он скоренько завершил беседу с начальством и рванул в “Гербалайф”.
Коллег беглеца он отыскал на втором этаже и в почти полном составе — шесть человек.
— Башарин? — спросил его бригадир ремонтников. — Дайте мне этого сукина сына! Я его самого по стене заместо штукатурки размажу!
— Значит, вчера его на работе не было?
— Я же говорю — дайте мне его!
Глядя в простое и яростное лицо бригадира, Вася понял — больше он от этого человека ничего путного не услышит.
— Я слыхал, он себе где-то наверху берлогу оборудовал.
— Какую берлогу?!
Вася попятился.
Сейчас каждое слово было чревато.
— Или это относилось к вашему предыдущему объекту? — как бы сам себя спросил Вася.
— Мы все чего-нибудь оборудуем. Нельзя же без бытовки, — помог ему другой строитель, маленький, плотный и навеки безымянный. — Чай там вскипятить, перекусить...
— Телку привести! — подсказал еще один безымянный, помоложе. Ремонтники рассмеялись, но как-то невесело.
Вася, как мог, поддержал общее веселье. И пошел — якобы к начальству, за официальной характеристикой Башарина. На третьем этаже были три двери — две запертые и, скорее всего, пустые — на звонки никто даже к глазку не подкрался. А вот третья открылась сразу.
Вася вошел, нюхом учуяв, что здесь-то и находится та самая берлога. Из пустой прихожей он попал в комнату и остолбенел.
На тахте, разметавшись, спала девушка.
Если и были в природе более красивые девушки, то Вася их в жизни не встречал, это уж точно!
Девушка, укрытая какой-то грязнейшей дерюгой; была под этой дерюгой, кажется, совсем голая. Вася видел узкое загорелое колено, изящную ступню, видел остренькие плечи, видел длинные темные волосы, такие длинные, что соскользнули на заляпанный всякой дрянью пол. Видел фарфоровый профиль...
Было в девушке что-то нереальное — как если бы сквозь нее просвечивал узор ткани, которой обита старая тахта, как если бы прозрачное личико слабо светилось...
Вдруг Васю ошарашила чисто ментовская мысль — труп!