Нерушимый 10
Шрифт:
Тяжело вздохнув, таксист выполнил мое пожелание. К нам шагнул омоновец, жестом веля остановиться.
— Я же сказал! — воскликнул таксист.
Опустив стекло, я протянул омоновцу паспорт. Он глянул на фото, на меня, махнул рукой коллегам, и они расступились, мы покатили во двор.
— И все-таки, что происходит? — не унимался таксист.
— Тут живут футболисты «Титана», — сжалился и объяснил я.
Мужчина присвистнул, но не стал приставать, просить селфи или автограф — видимо, был совсем холоден к футболу,
Заняв полстоянки, стоял серебристо-белый автобус с надписями «Титан», возле него топтались фотограф Олег, Клыков, Лабич и Колесо, все в форме. Еще Оля из Болгарии. Которая брала интервью у Микроба. Увидев такси, из автобуса высунулся Димидко, просиял, крикнул что-то в салон, и оттуда высыпали остальные: Васенцов, Думченко, Саенко, Жека, Игнат, Погосян, Бурак, новенькие: Ведьмак, Цыба, Круминьш; Матвеич и толпа его юных подопечных.
Я вышел из машины, и Синяк заорал:
— Ура чемпионам!
Набежал Борода, повесил мне на шею собственноручно сделанный оберег.
— Ура!!! — грянул многоголосый вопль.
Жители соседнего и нашего домов вышли на балконы, кто-то бахнул хлопушкой — посыпались конфетти, затрепетали знамена «Титана». Наши налетели, подхватили и давай качать, меня накрыл их восторг. Вот теперь я точно дома! В безопасности, среди своих. Только Тирликас стоял в стороне и улыбался, глядя, как резвятся «титаны».
— Отпустите Саню! — крикнул Димидко и дунул в свисток. — Ему еще переодеваться. Хотеев и Бекханов опаздывают, мать их шешенс!
Я покачнулся, ощутив землю под ногами, стал пробираться к автобусу, пожимая руки и отвечая на приветствия. Мне здесь были рады, как родному. Только сейчас понял, что безумно соскучился… не по товарищам, по своей большой семье.
Посыпались вопросы, а что, а как.
— Потом, все потом! — отвечал я.
Вслед за мной в автобус вошли Тирликас и Димидко. Тренер выдал пакет с формой, и я принялся переодеваться прямо здесь. Лев Витаутыч растянул губы в удавьей улыбке, показал «класс» и сказал единственное слово:
— Горжусь!
— Мы все игры ночами смотрели, — сказал Димидко, когда я натянул шорты и переобулся. — Поседели от нервов, но счастливы. Это высший пилотаж! Видел бы ты, какой нам стадион отгрохали! Какое оборудование завезли, «спартачи» отдыхают. И Никиту, ну, тренера мы сманили, будет вратарей гонять. Хотя ты сам кого угодно гонять можешь, с каким-то мастерством!
— Мой успех — это наш успех, — сказал я, провожая взглядом такси, на котором приехал.
Прибыли Сэм и Микроб, и слава обрушилась на них. Их буквально внесли в автобус. Только они переоделись, началась трансляция открытия стадиона, все расселись по местам и уставились в смартфоны. Автобус тронулся. Тирликас вывел изображение на большой монитор, закрепленный позади водителя, и «титаны» уставились туда.
Сперва отрывками показали футбольное поле, Прометея, пустые
Потом фокус сместился на председателя горисполкома, который говорил, как было трудно, но они справились, и теперь в Михайловске есть самый лучший в стране стадион. Затем заговорил Самойлов, наш «спонсор», ведь клуб «Титан» прикреплен к заводу, где он начальствует.
Увидел его — и будто время отмоталось назад, в точку, когда мы только пришли знакомиться с голубым начальником команды, который оказался три-два-расом и в плохом смысле слова. Нас все освистывали, никто нам руки не подавал, а лиловское «Динамо» заслуженно презирало «Титан».
Прошло несколько лет — и мы на гребне волны. Это поистине фантастический взлет!
Пока мы ехали в автобусе, нам сигналили машины, прохожие махали руками, улыбались девушки. Чем ближе к стадиону, тем больше народа было на дороге. Похоже, весь город на открытие пришел, и на трибуны все желающие не влезли. Потому неподалеку в парке установили огромные экраны.
А вот и статуя Прометея с факелом — поистине исполинская. Интересно, как Димидко будет зажигать огонь? Наверное, его поднимет машина монтажников.
Народ не смотрел выступление Самойлова, всех интересовал наш автобус. Он остановился в начале парка, полного людей. Тола была разделена надвое омоновцами. Нам предстояло пройти к статуе по узкому коридору, совершить ритуал зажжения огня, а дальше — через центральный вход, и на поле.
Увидев нас, толпа взревела и стала стягиваться к оцеплению, в нас полетели букеты цветов. У Клыкова на голове, как шлем танкиста, повис лифчик большого размера — Рома его брезгливо скинул.
Димидко, как боксер, выставил руки перед собой и скомандовал:
— Голову защищаем! Она нам пригодится!
Заглушая свист и крики, из динамиков грянул сочиненный Микробом гимн «Титана». Погосян, шагающий рядом со мной и посылающий воздушные поцелуи кружащим над нами дронам, запел, его глаза сияли, как у религиозного фанатика во время свершения таинства.
Парк я видел и раньше. Он был исполнен в античном стиле со статуями богов, нимф, фонтанами и каскадными водопадами, сейчас всю красоты закрывали люди. Возле статуи Прометея нас ждали две женщины в серебристо-белых греческих платьях, пеплосах. Как известные всем рабочий и крестьянка, они вдвоем держали факел в вытянутых руках.