Несущий перемены
Шрифт:
— Это открытая атака. Она повредит всем нам.
— Мне наплевать, кому это повредит — лишь бы побыстрее сбить тебя.
Машину окутал плотный дым.
— Никаких повреждений, — доложил Рэнд.
Его лицо осунулось, и Палатон удивился, неужели Рэнд слышал предсмертный вопль курсанта. Вероятно, у него остались способности, чтобы услышать крик, ошеломивший Палатона. Послышался голос Руфин:
— Я сзади, Палатон.
Он видел, как от ее выстрела упал, таща за собой дымный хвост, второй истребитель Недара — его явно вел курсант, не привыкший
— Спасибо, — ответил Палатон. — Вижу, у нас успехи.
В сетку его прицела попал третий истребитель, и Палатон долго медлил, не желая сбивать необученного курсанта. Он сместил сетку, но приборы восстановили ее положение. Палатон выругался.
Рэнд дернулся в кресле и повернулся к Палатону, который не обращал на него внимания. Тезар настроил прицел вручную и выстрелил. Еще один курсант начал снижаться, оставляя тонкую, серую полосу дыма. Истребитель тряхнуло, увлекая в пике, но курсант сумел выправить его.
— Что ты делаешь? — тонко спросил Рэнд.
— Помогаю ему приземлиться, — Палатон восстановил прицел и произнес погромче: — Двое надвое, Недар. Это начинает мне нравиться.
Ответа не последовало. Палатон повернулся в кресле, осматривая приборы.
— Он сзади, — воскликнул Рэнд.
В кабине послышалось приглушенное проклятие Руфин:
— Я пропала! Проклятье, поднимается Голубое крыло! Кто разрешил взлет этим малышам?
— Забудь о них. Ты продержишься?
— Нет, они наседают. У меня пробоина.
— Сможешь сесть?
— У меня не остается выбора! Я смогу приземлиться где угодно, но ты…. — в динамике послышался треск.
Холодная дрожь прошла по спине Палатона. Рэнд заметил:
— Он точно позади нас.
Палатон уже знал об этом. Он взглянул на экран. Его глиссер не был таким послушным, как истребители Недара, но все же он был новым и не испорченным неумелыми руками курсантов Голубой Гряды.
Рэнд тихо произнес:
— Она приземлилась — похоже, удачно.
Палатон благодарно принял эту новость, но он уже видел, что его окружают истребители. Он подавил вздох и взглянул на приборы, пытаясь понять, как будут действовать эти четверо. Они держались кучей и маневрировали неуклюже. О чем думал Недар, выводя в бой этих малышей? Или он не задумывался об этом?
— У тебя еще есть возможность закончить бой, Недар, — произнес он так мягко, как только мог.
Недар фыркнул в ответ.
— Конец наступит, когда я собью тебя. И тогда, может быть, для меня начнется спокойная жизнь.
— На престоле Чо? Я тебе не завидую, — он круто развернулся, выходя из зоны досягаемости Недара, но пилот не отставал.
— У нас теперь свой Дом, Палатон — у тезаров, как и должно быть.
Эти слова прошили Палатона ледяной иглой.
— Как насчет долга и службы? — спросил он, замечая мелькающие внизу поля, ангары и здания Голубой Гряды, его единственного дома.
— А как насчет жертвоприношения? — отозвался Недар. Палатон в ужасе заметил, что один из истребителей подставился
Его собственный бахдар скорбел вместе с ними — умирающими чоя. На глаза наворачивались слезы при виде того, как стремительно истребитель падает на землю. Один за другим истребители взрывались над Голубой Грядой, один рухнул на взлетную полосу, другой угодил в ангар, третий последовал за ним, а четвертый врезался в одно из зданий школы.
Рэнд крикнул:
— Боже мой! — и обхватил голову руками, словно боясь, что она разлетится.
— Ты поплатишься за это, Палатон, — прошипел Недар. — Теперь нас осталось только двое.
Не дожидаясь ответа, он поднял нос истребителя, направляя его вверх, а затем развернулся. Выровняв самолет, он отпустил ручку, позволяя ему свободно снижаться под действием силы притяжения.
— Проклятье!
Алекса подпрыгнула, пораженная голосами Недара.
— В чем дело?
— Я потерял его, его нет на экранах. Куда он мог деться? — Недар оглядывал экран, перемещая сетку. — Найди его! Я должен…
Алекса попыталась настроить прицел. Она ничего не видела. Недар направил истребитель вверх, и перегрузка вдавила ее в кресло, в ушах зазвенело и зрение замутилось. Но Алекса тут же выкрикнула:
— Вот он!
Недар склонился к прицелу как раз в ту секунду, когда взрыв сотряс истребитель. По кабине пронесся ветер. Что-то тяжелое с неистовой силой тряхнуло фюзеляж.
Алекса дрожала. Стремительно и быстро Недар вышвырнул ее из кабины одной рукой и всем своим бахдаром, отсылая в хвост самолета, где ветер предвещал их гибель.
Палатон посадил самолет на поле за пределами Голубой Гряды. Здания школы были разрушены, кое-где еще бушевало пламя, курсанты беспорядочно бегали, крича от ужаса. Он торопливо выбрался из глиссера и спрыгнул на землю. Рэнд молча последовал за ним, не отводя глаз от страшной картины.
— И это ради бахдара, — горько произнес Рэнд.
— Нет, — поправил Палатон. — Ради власти — в этом вся разница. — Он помедлил, не зная, что теперь делать. Впереди, среди дыма и обломков, замаячила фигура. Крикнув, Палатон бросился к ней. Руфин брела, почти таща на плече Хата. Бережно приняв у нее наставника, Палатон опустил его на траву.
— Он не хотел этого, — произнес Хат, и его глаза наполнились слезами. — Боже, Палатон, скажи, что он этого не хотел!
Палатон отвел волосы друга со лба и гребня. Гребень был поврежден, но выдержал удар.
— Я никогда не понимал Недара, — тихо ответил он. — Ты был его самым близким другом, и он пользовался тобой.
— Он говорил, что ты солгал, рассказывая об Аризаре. Говорил, что ты пытался убить его, украл его бахдар. Он хотел построить Дом тезаров, — слезы покатились по исцарапанному лицу Хата. — Он убил моих детей!