Нет времени для Тьмы
Шрифт:
Присмиревший дракон вновь набрал высоту и помчался на юг. Ниса время от времени подсказывала ему куда именно лететь, однако вскоре перестала, — он словно и сам знал дорогу, как будто его вел неведомый инстинкт. По дороге он все же не удерживался от небольших шалостей, — поджигал верхушки деревьев, поля, стоящие на отшибе амбары или хлева, — в общем, вел себя в полном соответствии с фольклорной традицией. Людские поселения он, повинуясь указаниям Нисы, облетал стороной, хотя когда они пролетали над горами, всё таки не удержался и поджег несколько домиков.
— Будешь отвлекаться — в крысу превращу! — пообещала
Наконец впереди заискрилась морская гладь и ящер начал снижаться. Однако Ниса удержала его.
— Не торопись, — сказала она. — Я хочу посмотреть на свой родной город.
Дракон мысленно пожал плечами, — что ему жалко, что ли? Они пролетели немного к северу, и под ними раскинулся огромный приморский город. Сейчас он отмечал какой-то праздник, — на набережной взрывались фейерверки, играла музыка, внизу прохаживались толпы курортников, распевающих пьяные песни. Глядя на них, дракон вновь почувствовал голод.
— Не сейчас, Олежка, не сейчас, — мурлыкнула Ниса, с удовольствием рассматривая город. — Надо же, какая красота. Ладно, мы еще сюда вернемся. Пока лети на юг.
Они сделали еще круг над древней Горгиппией и крылатый скакун Нисы помчался дальше. Они летели над морским берегом, где горы подступали чуть ли не к самому морю, время от времени пролетая над скопищем огней, — курортными поселками.
— Стой, — вдруг выкрикнула Ниса.
У берега, по колено в прибое, шел парень с бутылкой пива в руке. Ноги его заплетались, он казалось вот — вот свалится в бурлящую воду, но в то же время умудрялся время от времени прикладываться к бутылке. Головы он не поднимал и не видел огромной черной туши зависшей над ним.
— Поймай его, — приказала Ниса и дракон обрушился вниз.
Молодой человек вряд ли понял, что такое вдруг схватило его поперек туловища и с огромной быстротой выдернуло в небо. Он только раз икнул и потерял сознание, обмякнув в когтях дракона. Тот опустил змеиную голову и распахнул клыкастую пасть.
— Не вздумай, — строго произнесла Ниса. — Давай снижайся.
Олег послушно взмахивая крыльями стал опускаться к небольшой расщелине, поросшей самшитами. Из них к бушующему морю сбегал небольшой родничок. Швырнув добычу на песок, ящер опустился к самой кромке берега, с наслаждением ощущая на теле соленые брызги. Ниса легко соскочила с его спины и прошептав несколько слов, окропила его еще одним зельем. Через мгновение среди волн стоял голый человек, дрожащий от холода.
— Хорошего понемножку, — сказала жрица. — Оборачиваться надолго вредно, так и привыкнуть можно.
— Х-холодно, — стуча зубами, произнес Олег.
— Ничего, костры разожжешь, — согреешься, — жестко сказала Ниса. — Видишь вон те скалы, — она показала на несколько больших камней у самого края моря. — Один костер разожжешь перед ними, еще два по бокам. Пошевеливайся!
Олег спешно стал собирать плавник и сухие ветки, сваливая их в три кучи в указанных местах. Набрав, наконец, достаточное количество дров, он, по уже появившейся привычке хотел дыхнуть. Ниса, ехидно улыбнувшись, подала ему зажигалку.
Наконец у моря зажглось три костра, чьи яркие отблески причудливо играли на черных волнах. Ниса подошла к пламени, зажженному возле камней, и встала, облокотившись о самый большой валун.
— Проследи, чтобы этот
— Что здесь было? — невольно спросил Демченко.
— В мое время, это был жертвенник морским богам, — сказала Ниса. — В Горгиппии, почитали многих богов, но превыше всех, — Посейдона, так как город жил морем. В Горгиппии было множество храмов Потрясателя Земли, но самые тайные обряды жрецы проводили здесь, вдали от людских глаз. Здесь Посейдон почитался в его самом буйном разрушительном обличье, а вместе с ним почести воздавались Форкису, Кето и Понту.
— Воплощению этого моря, — произнес Олег и Ниса согласно кивнула.
— Ты неплохо знаешь наши сказания. Я тоже принимала участие в этих обрядах, — ведь Понт это прадед Гекаты, а также Грай и Горгон, которые на самом деле лишь иные лики Неодолимой. Однако это святилище древнее эллинов: цари скифов приносили здесь жертвы богу моря, Тагимасаду, а также Змеиной Богине, что древнее их всех. Геката ведь тоже владычествует над морем и здесь я приносила жертвы ее дочери…
— Это которой? — недоуменно спросил Олег.
— Скоро узнаешь, — сказала Ниса. — Что-то мы заболтались. Тащи жертву.
Олег метнулся к так и не пришедшему в себя пьянице и, пыхтя от натуги, подтащил его к валунам. Ниса достала бутылку с третьим зельем и обильно окропила им камни и бесчувственного человека. Затем она подняла руки и начала нараспев произносить слова древнего призыва к морским богам. Хотя часть призыва была на греческом языке, а часть представляла дикую мешанину из языков и наречий различных народов, почему-то Олег хорошо понимал её. До этого спокойное небо затянулось тучами, волны стали с особой яростью биться о скалы. Однако костер у древнего жертвенника не погас — напротив он стал еще ярче и сильнее.
— Посейдон, потрясатель земли, синекудрый, трезубцем вздымающий волны, я призываю тебя. Понт, именем правнучки твоей, Гекаты, я несу к тебе зов мой. Форкис, повелитель гадов морских услышьте мой зов в морской пучине. Прими же эту жертву, о Скилла, многоглавая, громкозвучная и дай мне желаемое.
Она выхватила нож и перерезала горло жертве. Алая кровь потоком хлынула в пенящуюся воду, в костер и скользкие камни, красные брызги пены тут же заляпали и Олега с Нисой. Жрица отпустила свою жертву, позволив беснующимся волнам утащить безжизненное тело в пучину и тут же сквозь грохот волн послышался протяжный тоскливый вой, нарастающий, становящийся все громче, потов вдруг сменился раскатистым хохотом, от которого Олег чуть не оглох. Волны бились о скалы с нарастающей яростью и Демченко еле удерживался за острые камни, чтобы волна не унесла его в море. Только вера в могущество жрицы удерживала его от того, чтобы немедленно бежать на берег.