Нет времени для Тьмы

Каминский Андрей Игоревич

— Стань вот сюда, — сказал он, показывая слева от круга. Когда она исполнила его просьбу, он достал несколько курильниц, наполнил их благовониями и зажег.

— Все готово, жрица Ниса, — почтительно обратился он к эллинке.

Колдунья, все это время стоявшая в стороне, кивнула и подошла к кругу. Окинув все беглым взглядом и, видимо, оставшись довольна, она вдруг хлопнула в ладони и из кустов выскочила большая черная собака. Олег достал из своего рюкзака веревку, сделал петлю и набросил её на шею собаки, даже не пытавшейся вырваться. Тем временем Ниса достала глиняную фигурку и осторожно положила её в центр круга. Отступив на пару шагов, она подняла руки к проглядывающей сквозь ветви деревьев

Луне и нараспев начала читать заклинание, которое тут же подхватил Олег, — за все время работы с Нисой, он выучил его наизусть. Следом за ними старательно повторяла Вика.

— Приди адская земная и небесная, Геката, богиня широких дорог и перекрестков, друг и возлюбленная ночи, враг дня, та кому по душе лай собак и льющаяся кровь…

Мрачные словеса исполненные первозданного ужаса поднимались вверх, зловеще шелестели в ветвях деревьев и возносились к ночному светилу наполняя ужасом воздух. Где-то вдалеке завыла собака и ей тут же откликнулся целый хор. Испуганной Вике стоило немалых усилий спокойно стоять на месте и держать свечу. Все это пугало ее почти до потери пульса — шелест деревьев, в котором ей слышались чьи-то приглушенные голоса; залитые лунным светом надгробья, на которые не хочешь смотреть слишком долго, потому что кажется, что земля под ними начинает шевелиться; неясные силуэты, мелькающие в темноте. Вике вдруг показалось, что она находится не на кладбище посреди современного города, а в невероятно далеком времени, когда человечество находилось под властью сумрачных теней, поднявшихся из Бездны за пределами мироздания.

— Тысячеликая Луна, прими наши скромные приношения — выкрикнула Ниса и тут же Олег подал ей большой нож. Ниса полоснула по горлу собаки, которая даже не дернулась. Кровь хлестала из рассеченного горла, а Олег уже подставлял под алую струю большой медный кубок. Наполнив его, передал жрице, которая вылила кровь на глиняную фигурку. Олег вновь наполнил кубок, Ниса отхлебнула из него и вернула помощнику, который тоже сделал глоток и протянул кубок Вике.

— Мне? Нет, я не хочу, — шарахнулась журналистка.

— Пей! — жестко сказала Ниса.

И она, и Олег с их окровавленными губами и странным блеском в глазах сейчас походили на пару вурдалаков, кровожадно рассматривающих новую жертву. Вика поняла, что если она не сделает то, о чем её просят, то может и не выйти с кладбища. Дрожащими руками она взяла кубок и сделала небольшой глоток. Солоноватая жидкость разлилась по её телу, и Вика вдруг почувствовала необыкновенную легкость. Её страх исчез, все вокруг казалось знакомым и дружелюбным. И как она раньше могла бояться этого замечательного места? Она сделала большой глоток из кубка, потом еще.

— Хватит, — сказала Ниса, чуть ли не силой отбирая у неё сосуд и выливая остатки крови в каждый из трех костров.

— О Геката, Аид, Персефона и все подземные боги. Я призываю вас прийти и исполнить, то, что было задумано этой ночью. Пусть человек, чье подобие лежит здесь придет к перекрестку, дабы безропотно принять свою участь. Собака гавкающая, заклинаю тебя, Кербер, священным главой подземных богов, удушенными и мертвыми и насильственно умершими, приведи Андрея, сына Василия, ко мне Нисе Горгиппской, дочери Гекаты. Как эта глина была послушна моим рукам, пусть и он станет моей марионеткой, материалом из которого моя воля и мое желание сделают то, что должно быть сделано. Дзоух дзоуки то парю, юфэбаэрмо енор, секеми, криоудасефэ, трибепси! Во имя вод Стикса, глубин Тартара и самого вечного и первозданного Хаоса, да будет так!

Олег тем временем, сосредоточенно потрошил собаку. Наконец он поднялся, перемазанный кровью, держа в руке вырванное собачье сердце. Он передал его Нисе, а та бережно уложила его в центр колдовского круга. В тот же миг кусты

затрещали и на аллею вышел человек. Несмотря на разорванный костюм, растрепанные волосы и отсутствующий взгляд Вика сразу узнала его, — хотя бы, потому что видела его бессчетное количество раз, пусть и в более презентабельном виде. Это был Андрей Плотников, подающий надежды губернатор Южгородского края.

* * *

— Останови здесь, — сказал губернатор, когда они проезжали по широкой освещенной улице. — Пешком пройдусь.

— Но, Андрей Васильевич, — скорей для порядка запротестовал водитель.

— Останови, я сказал, — уже жестче повторил Плотников. — На сегодня свободен. Завтра заедешь за мной часов в девять.

Иван пожал плечами, — дело хозяйское, в конце концов. Тем более, что и жила-то губернаторская зазноба не особо далеко, — квартала три или четыре отсюда. Плотников сам снимал ей квартиру. Иван как-то видел её, да уж губа у «губера» не дура. Ну так на то он и начальник. А его дело маленькое, — хорошо, что наконец домой можно ехать. Он остановился и открыл дверь. Плотников даже не попрощавшись, вышел из машины и пошел. Мельком в зеркале заднего обзора, Иван увидел глаза губернатора и невольно поежился. Странный взгляд: тусклый, неживой. Словно у дохлой рыбы.

* * *

Иван помотал головой, видать и впрямь переработал сегодня, раз уже мерещится всякая хрень. Нет, домой, скорей домой. Он развернул машину и поехал по освещенной улице, больше не взглянув на Плотникова. А стоило, потому что тот не пошел к дому своей зазнобы, а свернул в темный проулок, выходящий на Северное кладбище.

* * *

При виде Плотникова, Ниса довольно улыбнулась и протянула руку, в которую Олег вложил жертвенный нож. Его жрице делали на заказ: с заточенным как бритва лезвием и рукояткой, сделанной из берцовой кости Лены, покрытой причудливыми символами, как и лезвие. Мастер, делавший клинок, долго удивлялся необычности заказа, задавая множество дурацких вопросов и, как показалось Олегу, склонялся к тому, чтобы сообщить в полицию о подозрительных клиентах. Но дело он свое знал и нож получился на славу. Ниса совершила над ним множество жутких обрядов, закончившихся погружением его в теплую человеческую кровь — кровь мастера.

Подойдя к губернатору, тупо смотревшему перед собой, Ниса, все с той же хищной улыбкой, ухватила его за волосы, заставив откинуть голову. Так же небрежно, как и собаке, она чиркнула лезвием по горлу жертвы, потом обернулась к Олегу. Тот уже спешил к ней с кубком и большой склянкой, в которой тяжело колыхалась темная жидкость. Набрав крови в кубок, Ниса окропила ею пространство вокруг себя, а заодно и своих помощников. Потом она взяла из рук Олега склянку, сняла затычку и вылила в рассеченное горло зелье, составленное из слюны бешеных собак, истолченной в порошок змеиной кожи, менструальной крови, желчи летучих мышей и тому подобных ингредиентов. При этом жрица продолжала непрерывно шептать заклинания:

— Ма, царица вселенной, царица желаний, Амама, владелица мягкого ложа, Дарданская дева, всезрящая, ночная бегунья, побивающая мужей, усмиряющая мужей, призывающая мужей, побеждающая мужей… Дамнаменейя Брексерикандара, всевышняя, Бычья, неизреченная, огненнотелая, светодающая, вооруженная острым оружьем… Орфо, Баубо, Эрешкигаль, все державные боги и даймоны, свяжите чарами того, чье имя я назову…

Произнеся заклинание и вступив в круг, — к удивлению Олега и Вики, Плотников и с рассеченным горлом продолжал стоять, — Ниса подняла лежащее в центре круга собачье сердце. Словно забыв о губернаторе, она поворачивала так и этак комок плоти, поднося к лицу и чуть ли не обнюхивая. Вика бы не удивилась, если бы жрица начала его есть.