Неудачник
Шрифт:
— Он Дюк в Балларде, — говорит ему Лукас. — Он назначен Богом, насколько это касается его.
— Что это со школами для богатых детей и архаичными структурами власти? — Культурный шок, полученный в подготовительной школе, все еще не прошел для ЭрДжея. — Клянусь, я так близок к тому, чтобы объединиться с вами, засранцы.
Мы в ловушке. Мы медленно идем к неизбежному столкновению, пока Мила не оказывается передо мной.
У нее хватает наглости смотреть на меня. — Боже мой, Слоан. Прошла целая вечность.
Я вскидываю
Обращаясь к ЭрДжею, она смеется, как будто она в курсе шутки. — Не слушай ее. Она любит меня.
Это один из ее маленьких талантов. Быть абсолютно невосприимчивой к стервозности других. Как будто ее собственная стервозность настолько яркая, что свет других стерв не может проникнуть в ее роговицу.
— Как скажешь, — легкомысленно отвечает он. ЭрДжей все еще оценивает взаимодействие, смотрит на меня в поисках подсказок.
Возможно, было бы полезно провести для него ознакомительное занятие. Флэш-карты или что-то в этом роде. Это те люди, с которыми не нужно быть вежливым.
— Он милый, Слоан, — говорит Мила, ее глаза сияют. — Где ты его нашла и могу ли я одолжить?
Только через мой труп. Мила и близко не дотронется своими когтями к моему новому парню. Она красивая, мужчины бросаются в лужу ради нее. И она знает, как использовать это оружие. После того, как она предала меня, я мечтала побрить ей голову. Побрить ее на лысо. Я решила сделать ее призраком в надежде, что однажды я смогу случайно пролистать некрологи в метаверсе и узнать, что она умерла жалкой и одинокой.
— Я не совсем свободный, — замечает ЭрДжей, при этом не так уж незаметно переплетая свои пальцы с моими.
Мила замечает, но не успокаивается. — Хочешь сделать аэрографию? — Она показывает ЭрДжею талисман Ballard Bengal на своей лопатке. — Мы продаем их для благотворительности.
— Не, я в порядке, — говорит он.
Оливер замечает, что я наблюдаю за его приближением, и холодная усмешка расправляет складки его темных глаз. Если Мила заметила меня первой, он, несомненно, подошел посмотреть, что за суета. Когда его расчетливый взгляд останавливается на ЭрДжее, я понимаю, что ничего хорошего из этого не выйдет.
— Ни хрена себе, Слоан. Зацени, какие большие медные яйца на тебе.
Я сохраняю спокойный тон. — Не уверена, что появление на футбольном матче считается смелостью.
Оливер высокий и мускулистый, с руками больше, чем мои бедра. С тринадцати лет он выглядит на двадцать пять. На первом курсе он вошел в футбольную команду старших классов, и комплекс превосходства не проходит до сих пор.
— Разве не ты сказала нам всем умереть в огне, когда уходила в прошлом году? — напомнил он мне. — Надеюсь, ты не вернулась, чтобы закончить работу?
— Не искушай меня.
Он криво улыбается, что, возможно, несколько впечатляет. Только потому, что он живет ради драмы.
— Кстати, меня зовут Мила. — Моя бывшая подружка почти написала имя ЭрДжея
Я бы посоветовала ей съесть мешок членов, но она, наверное, уже наелась.
— Шесть и три. А я просто осматриваю заведение. — ЭрДжей пожимает плечами, но я вижу, как его губы подергиваются от юмора. Ее безудержный флирт не остался незамеченным.
— Я знаю, кто это, — говорит ей Оливер. — Он учится в Сандовере. Новый сводный брат Фенна. — Он направляет свой взгляд на ЭрДжея. — Ходят слухи, что медовый месяц закончился, и ты в разладе с Дюком.
— Он не ценит мое чувство юмора. — Одна из вещей, которые мне больше всего нравятся в ЭрДжее, это то, что он не попадается на приманку засранцев.
Оливер наклоняет голову.
— Как я слышал, у тебя скоро будет титульный бой. Берегись этого коварного левого хука.
— Умные деньги — на ЭрДжея. — Лукасу вдруг захотелось броситься в самую гущу событий, и я только жалею, что не успел схватить его за воротник рубашки до того, как он привлек внимание Оливера. — Дюку повезет, если он очнется до Рождества.
— Следи за своим кошельком, — с саркастическим смешком говорит Оливер ЭрДжею. — Как Гейбу нравится в подготовительном учереждении Сан-Квентин, Лукас? Ты вводишь ему в задницу упаковки с окси кодоном?
Доказывая, что он круче, чем кажется, Лукас закатывает глаза. — Да, ты такой крутой, Оливер. Я не помню, чтобы ты говорил столько дерьма в лицо моему брату.
Я подталкиваю Оливера, на что он отвечает довольной ухмылкой. Я плохо знаю Лукаса, но мне не нравится видеть, как он принимает дерьмо из-за того, что его брат облажался. Это самая низкая форма издевательства.
— Ты такой мудак, — говорю я Оливеру. — У тебя что, нет гвоздей, чтобы прибить их на парковочные места для инвалидов или что-то в этом роде?
— Ай, Слоан. Сурово. Мы просто посмеялись. Правда, Сиприан?
— Неважно. — Не обращая внимания, Лукас отправляется на поиски своих друзей.
— Я слышала, что твой отец отправил тебя в католическую школу, — говорит мне Мила. В ее предательских глазах сверкает желание упомянуть имя Кейси. ЭрДжей, должно быть, чувствует мой нарастающий гнев, потому что он сжимает мою руку, чтобы крепко прижать ее к себе.
— Похоже, это не повлияло на твою жизнь на свиданиях.
— Ага. Я шлюха Вавилона. — Говорю безразличным голосом. — А этой шлюхе надо припудрить носик.
— Не терпится узнать, есть ли в ванных комнатах дворецкие. — ЭрДжей закидывает руку мне на плечо, чтобы вывести нас из гравитационного колодца злобной скуки Милы и Оливера.
Мгновение спустя мы берем наши билеты и проходим внутрь маленького кирпичного стадиона.
— Ну, вот и все, — наклоняется ЭрДжей, чтобы сказать мне на ухо. — Я никогда не буду просить тебя подрочить мне.