Неукротимый: возрождение
Шрифт:
Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю.
Убрав платок с лица, я улыбнулась, не обращая внимания на разбитую губу.
— Вот почему ты любишь меня.
Конечно, я пошутила. И то, что он сказал дальше, я не предвидела.
Аслан долго смотрел на меня, прежде чем нежно прикоснуться к моей щеке и прошептать:
— Вот почему я люблю тебя.
Мое сердце замерло.
Мне не понравилось то, что его заявление заставило меня почувствовать. Поэтому я
Моя рука коснулась его руки на моей щеке, и я прижалась губами к кончику его большого пальца, нежно целуя, прежде чем взять в рот и пососать. Веки Аслана закрылись, и я глубоко втянула палец. Его губы приоткрылись, и он тяжело вздохнул.
Да. Это мне нравилось.
Признания в любви были для меня пустой тратой времени.
Никакой любви. Больше нет. Я узнала, что любовь причиняет слишком много боли, и та боль, которую она причиняла, не шла ни в какое сравнение с моей извращенностью. Даже близко нет.
Вот почему я с хлопком отпустила его большой палец и облизала губы, прежде чем остановить на нем свой тяжелый взгляд.
— Убирайся отсюда, турок.
Мгновение он смотрел на меня, не моргая, прежде чем встал и одернул низ пиджака, выпрямляясь. Когда он протянул мне руку, я оттолкнула ее, вставая сама и разглаживая платье спереди.
Аслан шагнул вперед, ближе, чем мне бы хотелось, и внимательно посмотрел на мое разбитое лицо.
— Я не хотел, чтобы эта встреча пошла в том направлении, в котором она пошла.
У меня болела грудь.
Я не могла справиться с нежностью, звучавшей в его голосе. Мне не хотелось этого. Ему нужно было уйти.
Оглянувшись, я пожала плечами.
— Не беспокойся об этом. — Затем я одарила его улыбкой. — Я просто так влияю на людей.
Просто уходи.
Он выглядел разочарованным в себе.
— Ты приводишь меня в бешенство. — Он говорил тихо, сам с собой. — Какого черта я так сильно тебя хочу?
С легким вздохом я откинулась на спинку кресла.
— По той же причине, по которой все остальные мужчины, с которыми я трахалась, хотят меня, Садык. Я позволяю тебе быть тем, кем ты хочешь быть, тем, кто ты есть на самом деле. Я вызываю твоих демонов и тоже трахаю их, потому что мне приятно видеть, как мужчины теряют контроль над собой. Потому что мне нравится смотреть, как хороший человек становится плохим, и это так легко сделать. Потому что мне больше нравится, когда меня берут, чем ухаживают. От боли я становлюсь мокрой, и я знаю, что долбанутая. — Я глубоко вздохнула и тепло улыбнулась ему. — Но это то, кто я есть. Я не смогла бы измениться, даже если бы захотела. — Моя улыбка померкла. — Поверь мне. Я уже пыталась.
Разве он не видит, кто я на самом деле? Раковая
Я была заболеванием, передающимся половым путем, а Аслан был лишь одним из длинного списка инфицированных.
Печальный факт заключался в том, что мужчинам нравились безумные девушки. Я была тому доказательством.
Когда он подошел ко мне, взял мое лицо в свои руки и внимательно взглянул на меня, моя грудь сжалась от беспокойства в его глазах. Он приблизил свои полные губы к моим, нежно целуя, и я позволила ему, потому что была садисткой.
Мое сердце болезненно сжалось от того, что он сказал дальше.
— Я знаю, что твой отец сделал с тобой, — сказал он мне в губы, прежде чем отстраниться. — Зная то, что знаю сейчас, я бы убил его. — Он крепко держал мое лицо и смотрел на меня почти отчаянно. — Я бы убил его. Пытал его. Разрезал его на части, кусочек за кусочком и скормил собакам. — Он сумасшедший. Но почему мне это так понравилось? — Я бы сделал это для тебя.
По мне разлилось тепло. Я не должна была чувствовать то, что чувствовала.
— Мне не нужен мужчина, чтобы защищать меня, турок, — сказала я ему, отступая назад и наблюдая, как его руки опускаются. Мужчины подводили меня всю мою жизнь, и я бы никогда не поставила себя в такое положение, чтобы это повторилось снова. — Я спасаю себя сама. Всегда так было и всегда так будет.
Аслан вздохнул, но сделал это с улыбкой в глазах.
— Знаю. — Он уже повернулся, чтобы уйти, но остановился у двери. — Увидимся позже?
Господи, он раздражал.
Я закатила глаза.
— Ты не понимаешь намеки, не так ли?
Он послал мне воздушный поцелуй, широко улыбаясь, а потом я осталась одна.
На самом деле это было странное чувство. Впервые с тех пор, как Твитч умер… Я больше не хотела оставаться одна.
Пока я сидела за своим столом с пульсирующим ртом и ушибленным виском, мои губы сжались.
Почему это меня так разозлило?
***
Было около четырех утра, когда в мою дверь позвонили.
Выскользнув из кровати, одетая только в крошечную шелковую пижаму, я потянулась за «Глоком» в моей тумбочке. Когда он был у меня в руках, я посмотрела в глазок и нахмурилась, распахнув дверь и направив дуло пистолета ему в грудь.
— Что ты здесь делаешь, турок? — мой голос был хриплым ото сна.
Он на мгновение опустил взгляд на пистолет, прежде чем перевести свои улыбающиеся глаза на меня.
— Я скучал по тебе.
Да, точно.
— Почему ты на самом деле здесь?