Неуловимый бандит
Шрифт:
Его знание испанского языка оказалось как нельзя кстати. Возможно, ловкость в обращении с оружием, тоже сослужит ему неплохую службу, прежде, чем ему удастся уладить свои дела в этом городке.
Если даже у источника посреди голой пустыни его поджидала вооруженная засада, то чего ожидать от Сан-Хасинто — крошечного городишки, где по улицам шастают толпы народа?
Поэтому он продолжил свой путь, украдкой поглядывая по сторонам, но не поворачивая головы — словно боксер на ринге, который неизменно смотрит четко перед собой, но всегда готов отразить удар с любой стороны.
Выехав на центральную площадь городка, вдоль
В помещении находились лишь двое — сам хозяин и чумазый завсегдатай, который сидел за крайним столиком, с философским видом обводя затуманенным взглядом пустые места и о чем-то тихо беседовал сам с собой.
Пенстивен взял себе пиво и сел у стойки. Пойло оказалось на редкость противным на вкус — едким и резким с привкусом жженого древесного угля — и ему пришлось сделать над собой некоторое усилие, чтобы не поморщиться. Расплачиваясь же с хозяином, он сказал:
— Я разыскиваю джентльмена по имени Хуан Оньяте. Вы знаете, где можно найти этого человека, сеньор?
Как раз в это время хозяин заведения был занят тем, что раскладывал на полке коробки папирос. Услышав обращенный к нему вопрос он сначала замер, а затем, не поворачивая головы, ответил:
— Понятия не имею. У нас, в Сан-Хасинто, таких нет.
Он продолжал как ни в чем не бывало раскладывать пачки с папиросами, из одной из них заструился тоненький ручеек табачной пыли; она была безнадежно скомкана.
Глава 9
Пенстивен погрузился в раздумья. Упоминание имени Хуана Оньяте произвело на хозяина харчевни довольно сильное впечатление, а значит разговорить его на эту тему вряд ли удастся, так что с надеждой достигнуть цели путем расспросов придется распрощаться раз и навсегда. Тем более, что и Док Шор недвусмысленно дал ему понять, что расспросы в Сан-Хасинто могут ни к чему не привести.
Итак, ему предстоит самостоятельно разыскать нужного человека, но только где, черт возьми, его искать? В окрестных харчевнях или на берегу реки в тени деревьев; рыскать по улицам и переулкам, заглядывая в лицо каждому встречному. Ведь он даже не удосужился поинтересоваться более точным описанием искомой персоны, и теперь чувствовал себя законченным дураком, не имея ни малейшего представления о том, был ли Хуан Оньяте высоким или же, наоборот, не вышел ростом, толстым или худым, молодым или старым. Было так же непонятно, кого именно ему следовало искать: жалкого уличного побирушку или же состоятельного господина. Единственное, что ему оставалось, так это вглядываться в лица попадающихся навстречу мужчин, высматривая среди них косого на правый глаз!
Встав со своего места, Пенстивен направился к выходу. Задержавшись в дверях, обернулся и учтиво кивнул хозяину, который все это время оставался неподвижно стоять за стойкой с каменным лицом и остановившимся взглядом, словно затаившись в предчувствии опасности.
«Этот плут что-то знает», — отметил про себя Пенстивен. — «Нечто такое, что жжет ему руки. Но только как, черт побери, я найду этого Хуана Оньяте, будь он неладен?»
Он медленно брел по улице, раздумывая больше над своей проблемой, чем вглядываясь в лица прохожих в поисках одного-единственного человека, который мог бы избавить его от дальнейших мытарств.
Теперь уже было совершенно ясно, что самодеятельные
Расхаживать по городу, врываясь во все дома подряд, он не мог, рискуя очень скоро быть утыканным ножами, как дикобраз иголками. Подумав об этом, Пенстивен тяжело вздохнул.
Пока что ему удалось выявить лишь одно связующее звено, и этим звеном была харчевня. Судя по всему, её хозяин что-то знал, и эта его осведомленность была столь явной, что даже когда его посетитель направился к выходу, он неподвижно застыл на месте на манер каменного истукана.
Интересно, что его могло напугать до такой степени, что у него даже глаза на лоб полезли? Скорее всего сразу же после ухода посетителя-гринго, он поспешит известить кого надо о заданном им вопросе. Кинется со всех ног к самому Хуану Оньяте и предупредит его, что в городе о нем наводит справки какой-то чужак!
«Нужно было остаться там и следить за черным ходом. Какой же я идиот!» — обругал он себя.
Он немедленно повернул обратно. Нельзя было терять ни минуты. Необходимо воспользоваться этой единственной зацепкой. Попытаться объяснить хозяину заведения, что он, Пенстивен, вовсе не желает причинить зла разыскиваемому им сеньору Оньяте. Совсем наоборот, он привез сообщение, которое, должно быть, содержит какие-то очень важные новости для него!
Возможно небольшая сумма наличными поможет убедить хозяина. Все ещё размышляя над этим, он оказался на площади перед харчевней и с удивлением обнаружил, что на двери заведения висит замок, а большие окна витрины закрыты глухими ставнями.
Он посмотрел на часы. Без десяти минут двенадцать, вроде бы не самое подходящее время для закрытия.
Ну конечно же! Теперь было совершенно ясно, что одного его незатейливого вопроса оказалось вполне достаточно, чтобы питейное заведение было в спешном порядке закрыто!
Времени на раздумья не оставалось. Дверь главного входа заперта, но ведь можно попытаться зайти с черного хода. Как бы там ни было, а попытать счастья стоило; он должен во что бы то ни стало проникнуть туда, даже если для этого придется применить силу. При мысли о молниеносной быстроте, с какой мексиканцы при каждом удобном случае хватаются за нож, Пенстивен зябко поежился, но тут же поспешил успокоить себя, вспомнив о том, что вполне готов к подобному повороту событий, как, впрочем, и ко многому другому.
Он с горечью думал о том, что если бы вокруг ничто не заслоняло обзора, как давеча в пустыне у источника, то все было бы гораздо проще. Смерть же, настигающая свою жертву в мрачных стенах чужого дома, подобна укусу змеи среди ночи!
Он внимательно оглядел дом, подмечая форму крыши, чтобы зайдя со стороны заднего двора суметь отличить его от соседних домов. Затем пошел вдоль улицы и завернул за угол ближайшей постройки, миновал извилистый проулок и, в конце концов, очутился у цели. Дальний фасад дома представлял собой глухую, без единого оконца стену. Здесь находилась единственная низенькая дверь черного хода, высота притолоки которой была выбрана с тем расчетом, чтобы даже самые отъявленные гордецы, перешагивая через порог, должны были преклонить голову.