Неуловимый бандит
Шрифт:
Пенстивен остановился в нерешительности, раздумывая над тем, как ему поступить дальше. Конечно, лучше всего было бы неожиданно вломиться в дом, не давая его обитателям никаких шансов подготовиться к его появлению. Однако воспитание взяло свое, и он вежливо постучал.
В тот же момент у него за спиной раздался свист, и резко обернувшись, он успел заметить чью-то тень, мелькнувшую в темном дверном проеме дома напротив. Складывалось впечатление, что это было ничто иное, как предупреждение хозяину харчевни!
И этот свист стал
Послышался тихий треск, дверь поддалась, и он влетел в узкий коридор, где царили полумрак и приятная прохлада.
Над головой у него блеснуло лезвие ножа. Он слышал тяжелое сопенье нападавшего, почувствовал, как рубит воздух его рука, сжимающая нож. Падая и пригибая голову, уворачиваясь от удара, Пенстивен изо всех сил вцепился в мексиканца, производя подсечку.
Не удержавшись на ногах, нападавший с грохотом повалился на него, что-то невнятно выкрикивая и изрыгая проклятья.
Пенстивен по-борцовски ухватил противника за ногу, удерживая того на полу вниз лицом. Затем поднялся и бросил взгляд вглубь коридора.
Откуда-то доносилась встревоженная возня. Слышался приглушенный женский голос, зовущий: «Хуан! Хуан!» Уж не Хуан ли Оньяте?
Он бросился к двери, что находилась почти в самом конце длинного коридора.
Она была заперта, но одного удара плечом оказалось достаточно, чтобы преодолеть и это препятствие, и в следующее мгновение он ворвался в тускло освещенную комнатку, в которой находились трое мужчин и одна женщина.
Последняя сидела на полу, у ног чумазого мужика с отрешенным взглядом, того самого, которого Пенстивен заприметил ещё раньше в харчевне.
Двое других мужчин оказались справа от Пенстивена. Они стояли пригнувшись и очень напоминали двух котов, изготовившихся для прыжка. Один из них был вооружен револьвером; другой — длинным ножом, на зеркальном лезвии которого играли ослепительные блики, похожие на капельки воды.
Однако юный Пенстивен тут же определил, что они были лишь второстепенными фигурами. Глядя на невозмутимого человека в кресле, он вдруг понял, что именно придавало его лицу отрешенный вид — его правый глаз сильно косил!
— Ну конечно же, какой же я дурак! — воскликнул Пенстивен. — Вы же и есть тот самый Оньяте! — И тут же добавил: — Скажите своим людям, чтоб не дергались, ладно? Они оба у меня на прицеле. Послушайте, Оньяте, я здесь совсем не для того, чтобы навредить вам. Просто меня просили передать вам послание.
— Кто просил? — поинтересовался Оньяте, подавая знак двоим своим головорезам, до сих пор неподвижно стоявшим в углу комнаты.
— Человек по имени Док Шор. Он из Маркэма.
— Знаю такого, — признал толстяк.
Он поднял указательный палец, в то время, как вся ладонь по-прежнему оставалась покоиться на колене.
— Кстати,
— Выбил дверь плечом, — признался Пенстивен.
— Слышала? — не повышая голоса обратился мексиканец к женщине.
— Да, сеньор Оньяте, — поспешно закивала она. — Я слышала. Простите, ради Бога, простите. Я убью этого мошенника Педро, называющего себя плотником, за то, что он сделал дверь из гнилого дерева!
— Ладно, умолкни, — велел Оньяте. — Теперь ты меня ещё и по имени назвала. Ты, оказывается, ещё и дура, и мозги у тебя куриные. Уйди отсюда, с глаз моих долой.
Жалобно всхлипнув, женщина поспешно вскочила на ноги и выбежала из комнаты. А ведь Оньяте до сих пор так и не повысил голоса.
Где-то в конце коридора послышался торопливый топот, сопровождаемый отборной бранью.
— В комнату не входить, — скомандовал Оньяте.
Шаги тут же затихли.
— Закрой за собой дверь, — последовала следующая команда, обращенная уже к Пенстивену. Пенстивен выполнил приказание. Внутри у него похолодело. Погруженная в полумрак тесная комната напоминала ему гроб, и он уже был почти готов проститься с жизнью.
— Как тебе удалось пройти мимо человека у дверей? — спросил Оньяте.
— Ввалившись в коридор, я сбил его с ног, ударив плечом под колено.
— Тебе повезло, — сдержанно отозвался Оньяте.
— Да, — согласился Пенстивен.
— Удача намного важнее, чем разум и опыт вместе взятые, — продолжал философствовать мексиканец. — Так что за послание ты мне принес?
— Бумажный свиток в маленькой трубочке.
— Давай сюда. А вы, парни, держите его на прицеле, пока он будет подходить ближе.
— Если они возьмутся за оружие или хотя бы шевельнутся, я начинаю стрелять, — объявил Пенстивен.
Оньяте слегка подался вперед. В комнате воцарилось напряженное молчание.
Глава 10
Зато по крайней мере одно было очевидно — двое мужчин неподвижно замерли в углу, и даже тяжелый взгляд хозяина не мог заставить их сдвинуться с места. Уж слишком уверенно вел себя этот парень, так лихо ворвавшийся к ним в дом, и теперь его угроза прозвучала более, чем убедительно. В конце концов, Оньяте кивнул.
— Дурацкое положение, — сказал он, — но вынужден признать, что тебе везет. Окажись на месте этих двоих кое-кто другой, то он бы не испугался и тогда… — Он сделал неопределенный жест рукой, который, очевидно, был призван наглядно изобразить, как душа Пенстивена расстается с телом и отходит в небытие.
Затем от подвел итог сказанному:
— Ладно, амиго, подойди сюда и дай мне записку. Обещаю, что мы будем вести себя хорошо.
Пенстивен осторожно прошел через всю комнату, не выпуская из поля зрения застывших у стены головорезов. Он отложил один из пистолетов; левой рукой вынул полупрозрачную трубочку и протянул её Оньяте.