Неуютная ферма
Шрифт:
Все шло как по маслу, и они уже стояли возле автомобиля (Флора хлопала по спине мистера Клопа, который по-прежнему не мог откашляться), когда раздался зловещий скрип открываемого окна, и в тихом вечернем воздухе надтреснутый голос сообщил, что видел нечто мерзкое в сарае.
Все подняли голову, Флора – с некоторым страхом.
Разумеется, это была тетя Ада Мрак. Окно ее комнаты располагалось над дверью кухни. Старуха, тяжело опершись руками на подоконник, высунулась наружу. За левым плечом у нее маячила другая фигура, в которой Флора по грязным волосам узнала Юдифь. Еще одна фигура маячила за правым плечом.
– Господи, – испуганно зашептала Флора. – Уезжайте скорее!
– Это бабка? – спросил мистер Босс. – А что за платиновая блондинка позади нее? Запрыгивай, дорогуша, – он втолкнул Сифа в авто, – нам надо успеть на самолет.
– Сиф! Сиф, куда ты? – с рыданиями возопила Юдифь.
– Я видела в сарае нечто мерзкое! – взвизгнула тетя Ада Мрак, потрясая остатками «Бюллетеня». – Мой внучек! Мой маленький! Не оставляй меня! Я сойду с ума! Я этого не вынесу!
– Заткнись, дура! – пробормотал мистер Босс, затем повернулся к окну и, вежливо взмахнув рукой, крикнул: – Здравствуй, дорогуша! Как жизнь молодая?
– Сиф! Не уезжай! – пронзительно выла Юдифь. – Не бросай свою мамочку! И сейчас начнется луковая страда! Без тебя нам ее не осилить!.. Останься!
– Я видела в сарае нечто мерзкое!
– А оно тебя видело? – спросил мистер Босс, запрыгивая к Сифу в авто. Мотор взревел, и шофер начал выезжать из двора.
– Понимаю, дорогуша, тебе тяжело! – кричал мистер Босс, высунувшись из машины и глядя на тетю Аду. – И сочувствую! Но пойми, дорогуша, такова жизнь. Ты живешь сейчас. А насчет сараев… это было модно во времена «Молодого Вудли» [31] . Уважаю чувства бабушки к внуку, но просто не могу его отдать. Он пришлет тебе пять тысяч баксов со своей первой картины.
31
Фильм «Молодой Вудли» по одноименной пьесе Джона ван Друтена был снят в 1928 г. как немой, а в 1930 г. озвучен теми же актерами.
– Счастливо! – проговорил Сиф, и Флора ответила на его снисходительную улыбку своей дружеской.
Она проводила взглядом отъезжающий автомобиль. Сиф отправлялся в Страну грез, в Страну вечной молодости и глупости, в Голливуд. У него не осталось шансов стать обычным приятным молодым человеком: он превратится в прославленную на весь мир раздутую личину.
Следующий раз Флора увидела его через год, когда эта личина улыбнулась ей из дремотного полумрака с огромного серебристого экрана. «Сиф Скоткраддер в “Провинциальном шейхе!”». Уже сейчас, когда машина выруливала на дорогу, он был нереален, как Ахиллес.
– Сиф… Сиф…
Авто свернуло за холм и пропало из виду.
Рыдания по-прежнему дрожали в воздухе, словно натянутая проволока. Оставались долгие часы до того, как звезды начнут свой идиотический танец меж печных труб, и женщинам нечем было заполнить это время, кроме как воплями.
Тетя Ада уже отошла от окна. Юдифь билась в истерике. Флора машинально похлопывала по спине мистера Клопа (который все еще кашлял и задыхался) и приговаривала: «Ничего, ничего», думая, не надо ли подняться к тете Аде и внести в общее безумие чуточку высшего здравого смысла.
Но нет, время для этого еще
Из раздумий Флору вывел мистер Клоп, который увернулся от очередного похлопывания и, проговорив: «Спасибо, кхек, все, кхек, уже хорошо», отправился раздражающе кашлять в другой угол двора.
Внезапно кашель умолк. Мистер Клоп смотрел в окно тети Адиной спальни, из которого внезапно выглянула Ранетта и теперь с тоской смотрела в вечернее небо.
– Кто это? – тихо спросил мистер Клоп.
– Ранетта Скоткраддер, – ответила Флора.
– Какое удивительное лицо, – прошептал мистер Клоп, не сводя глаз с окна. – Какое оно хрупкое, заячье… Чувствуете? – Он повел в воздухе пальцами. – У него такое дикое выражение, которое бывает иногда у новорожденных левреток. Жалко, Копоткин ее не видит. Ему бы захотелось запечатлеть эти черты в гипсе.
Ранетта тоже смотрела на мистера Клопа. Флора подумала, что будет замечательно, если мистер Клоп увезет ее на Фицрой-сквер и введет моду на зайцеподобных красавиц… только надо прежде убедиться, что он будет добр к Ранетте и станет ей хорошим мужем. Впрочем, почему бы нет. Ранетта очень домашняя. Она будет чинить мистеру Клопу одежду (чего никто раньше не делал: все его прежние подруги замечательно вышивали, но никогда ничего не штопали), готовить вкусную питательную еду и вообще окружит его такой любовью и заботой, что он накрепко к ней привяжется.
От этих планов Флору вновь отвлек мистер Клоп. Он прошел через двор, встал под окном и крикнул Ранетте:
– Эй! Хочешь со мной прогуляться?
– Как… прямо сейчас? – робко уточнила Ранетта. Никто прежде не звал ее на прогулки.
– А почему бы нет? – Мистер Клоп по-мальчишески запрокинул голову и расхохотался. Флоре снова подумалось: как жалко, что он такой толстый.
– Я должна спросить кузину Юдифь, – ответила Ранетта, робко оглядываясь на темную комнату, и пропала из виду.
Мистер Клоп стоял очень довольный собой. Флора видела, что именно так он представляет себе любовь. Все ее друзья-интеллектуалы считали, что чувство должно возникать спонтанно. Вы смотрите на девушку, замечаете, что она милая, веселая и естественная, провожаете ее из гостей (желательно через Хемпстед в три часа ночи) и по пути обсуждаете, не стоит ли вам переспать. Иногда вы приглашаете ее поехать с вами в Италию. Иногда она предлагает вам поехать с нею в Италию (желательно в Портофино). Вы держитесь за руки, смеетесь, целуетесь и говорите о любви. Восемь месяцев вы ее любите, потом встречаете другую, замечаете, какая она милая и веселая, и все начинается сначала: ночные прогулки через Хемпстед, Портофино и так далее.
Все очень мило, весело и естественно.
Так или иначе, у Флоры возникло чувство, что события в «Кручине» развиваются чересчур быстро. Она еще не оправилась от вчерашней поверки (неужели это было только вчера? кажется, что год назад!) и ухода Амоса, а уже и Сиф уехал, и мистер Клоп влюбился в Ранетту, так что наверняка ее увезет.
Такими темпами на ферме скоро никого не останется.
Внезапно ее потянуло в сон. Флора решила пойти в свою маленькую зеленую гостиную и до ужина почитать у камина. Она пожелала мистеру Клопу удачной прогулки и заметила между делом, что Ранетте тут живется довольно погано и немного веселой естественности в духе Фицрой-сквер будет ей очень кстати.