Неверная
Шрифт:
— Был ещё и третий раз, ты сказал? — тихо спросила она, пристально глядя на него.
— В том доме, проснулся я как-то в таком же состоянии, еле до ванны дополз, вообще не помнил, что накануне было, тебя недели три-четыре как не было. Спустился на кухню, а там она в моей рубашке, завтрак готовит, а Дима за столом сидит, глазами хлопает.
Это признание далось Владу не легко, но он должен был всё ей рассказать, должен.
— Я не помнил, как пришел домой, откуда, где был. Я не знаю, было ли у нас что-то, просто не знаю. Она что-то пыталась рассказать, но я её выгнал, теперь думаю, у неё ключи от нашего дома были. У тебя сделала дубликат либо украла. Это она твою оранжерею разгромила, еще до этого, уж не знаю зачем. Она была у
— Ты не кончаешь, когда пьян, только трахаешься. — резко высказалась Ида, отбросив его руку от себя, и сложив свои на груди, закрываясь от этого долбаного разговора, который сама начала. — Она подсыпала тебе что-то, чтобы от тебя зачать ребеночка, как её подружаня Ира, что залетела с пол оборота! Только вот какого хрена ребенок от твоего отца?!
— Я не знаю, Ида, честно не понимаю, кто и кого тут обманул. Дина похоже не знает, что мальчик не от меня и то, что Ира пропала тоже не в курсе. А вот знает ли она, кто его отец? В любом случае, мой отец не должен об этом знать. Ты понимаешь, Ида? Я не хочу с Диной это выяснять. Может и она не знает.
— Понимаю, я ж такая понимающая. — фыркнула Ида, внутри которой растерянность уступила место закипающей злости. — Она что по-твоему тест не сделала перед тем как Ирочку принять на содержание? Умеет эта прекрасная женщина языком убеждать, видимо, и не только мужчин.
Она горько усмехнулась, отворачиваясь от мужа, от этого разговора стало только тошно. Никакого облегчения. Влад понял, что Ида ускользает из его рук, прямо сейчас она опять переходит в состояние перманентной злости на него и пытается отгородиться, переживая внутри себя всё заново в эти минуты. Он пригнулся к ней и схватил за плечи, заставляя посмотреть на себя, её глаза полыхнули огнём, а губы презрительно сжались.
— Не надо, Ида, ты опять это делаешь?! — покачал головой он. — Это дерьмо, которое Дина нам подложила, должно остаться в прошлом! Слышишь меня?! Всё это закончилось!
— Правда закончилось?
— С Диной, да, она абсолютно беззуба без своего папочки. Со Стасом, тоже покончено.
— Ещё кто-то был? А тот в машине? Кто он?
— Я не знаю, Ида, не знаю, может твоё воображение тебя обмануло, и память просто пытается заткнуть пробелы выдумкой, я читал, что так бывает во время потери памяти.
— Почему мне не дали того же, что и тебе, только для женщин? — усмехнулась она, пытаясь убрать его руки с себя. — Я бы сама залезла хоть на Артиста, хоть на Стаса, хоть на самого черта!
Влад отпустил её плечи, но взял в плен ладони, не давая ей свободы, что она так жаждала получить.
— Ты не понимаешь о чем говоришь, малышка. Если бы всё было так просто, мужики бы пачками скупали эти возбудители. Вот только у них ужасные последствия, с женскими гормонами это гремучая смесь непонятно как рванет. Я теперь в этой отраве разбираюсь, погуглил. — вздохнул Влад. — Женщины разрывают сами себя до крови, пытаясь получить желаемый оргазм, но после него бывает только хуже. Этот наркотик на один раз, он убивает, сердце останавливается, либо женщины буквально трахаются до смерти, пока не начинается кровотечение. Этой отравой пользуются только извращенцы-маньяки, так что спроса на него очень мало. Насильники предпочитают беспамятство и покорную жертву.
— Я была покорной жертвой… — сказала горькую правду себе Ида.
Она пряталась от неё три года назад, когда сама себе придумала плохую сказку, что секс с блондином был её местью мужу. Пьяной, грязной местью, но не изнасилованием. Нет! Она не жертва! Когда муж взял её силой, она выбрала
«Что вспомню? Что?» — в отчаянии закричала Ида внутри себя, невидящим взглядом глядя на мужчину, что держал её за лицо, пытаясь поймать взгляд. Там где было давно тонко, будто порвалось, Ида тяжело выдохнула из себя остатки боли и посмотрела ему в глаза.
— Я жертва изнасилования? Покорная овца, которая сама пошла на заклание? — тихо спросила она. — Ты врал мне, да? Что ничего не было?
— Нет! Ида, ты никакая не жертва, ты у меня боец, слышишь?! — жутко громко и запредельно близко проговорил Влад, обдавая ее горячим дыханием и целуя в лоб. — Даже когда твое тело не слушалось, разум боролся! Ты сопротивлялась, Ида! И у него, сука, аж стоять перестал! Он не знал, что с тобой делать, постоянно созванивался то с Яной, то с Диной. Ты была похожа на жертву, это так, и я бы обо всём догадался, по этим кадрам херового кино. Но когда он закинулся чем-то, чтобы сделать то, что хотел, получил такой удар по голове, что на сотрясение потянуло. Ты за себя боролась, Ида, и победила!
Влад хотел бы обойтись без этих жестоких подробностей, и всё же, рассказал как было, чтобы ее воображение не дорисовывало картины страшнее. Он нежно гладил её пальцами по мокрым щекам, по которым текли тихие слезки.
— А Стас? Ты правда веришь, что он со мной ничего не сделал? — всхлипнула она. — У меня трусы в сперме были, откуда она взялась, если ничего не было?
— Я не знаю, Ида, но это не Стас. — сдавленно ответил Влад. — Он не такой дурак, чтобы оставлять следы, по которым его можно было вычислить. Его план был такой, что утром ты проснешься и он договориться с тобой о постоянных случках, как он это называл. Он хотел шантажировать тебя тем, что видел тебя с другим. Он даже не дотрагивался до тебя, Вера соврала, или он ей. Стас до ужаса боялся, что сорвется, как с Каролиной… После неё у него были женщины, которых он покупал, чтобы тупо на них посмотреть, голых, подрочить, он боялся их трогать. В его башке это даже изменой то не было как таковой. А потом ты вернулась, и вот тогда он сорвался. Как же так, его ванильный семейный домик из вранья, который он так долго строил, вот-вот рассыпется из-за одного твоего слова? Очернит его сначала в моих глазах, а потом я потяну за ниточки и всё узнаю. Багдасаров взялся за него цепной собакой, он выпытал у его всё, что касалось тебя и остальных пригрешений, даже пошел в ход детектор лжи.
— Что с ним будет? — дрожащим голоском спросила Ида.
— Я не знаю, и не хочу знать, это больше нас не касается. У Руслана с ним счета гораздо крупнее… — покачал головой Влад и поцеловал её в лоб долгим и трепетным поцелуем, пока она щекотала ему своим дыханием шею, держась ладошками за его запястья. — Ида, я люблю тебя. И всегда буду любить. Никто больше не притронется к тебе без твоего согласия. Никто больше не причинит тебе боль, я тебе обещаю.
— Даже ты? — грустно усмехнулась Ида, глядя ему в глаза.
— Особенно я, малышка. Я тебя не сберёг однажды и чуть не потерял, больше я этого не допущу! Я обещаю.
Влад пристально изучал мелкие оттенки её настроения, чтобы понять, верит она ему или нет, и когда Ида закивала головой, вытирая слезы, что стекли по щекам под подбородок, он, наконец, отпустил её, устало откинувшись на кресло. По нему будто проехались катком сегодня.
Началось всё пару часов назад. Ему так не хотелось ехать на эту встречу с риэлтором, но он так упрашивал, заверяя, что клиентка с кучей денег и огромным желанием. У Влада тоже было огромное желание продать эту чёртову квартиру, которая напоминала ему только о плохом времени.