Невероятные приключения Марека Пегуса

Низюрский Эдмунд

— Толстяк с бородой, которого мы видели в кустах возле стены, — заволновался Нудис, — это, наверное, его поколотили там, в коридоре.

Теодор кивнул.

— Посмотрите, сколько здесь холодильников! — удивился Пикколо.

— Это не холодильники, а электрические печи.

— Тут, наверное, подземная часовня.

— Часовня? — удивился Стась Кусибаба.

— Бандитская часовня, — таинственно шепнул Пикколо, и его подстриженные ежиком волосы взъерошились еще больше.

— Ну, ты скажешь!

— Видишь, вон фигура какого-то святого.

Вся из серебра. А рядом разные золотые и серебряные сердечки, звездочки… ну, как это там называется…

— Разные дары.

— Ну да, дары. А вон золотой крест, дароносица и чаши. Ой… сколько чаш! И все из серебра и из золота. На этой дароносице, наверное, драгоценные камни смотри, как блестят! Особенно тот большой, сверху. Это должно быть, самый настоящий бриллиант.

Но Стась Кусибаба уже не слушал. Он глядел туда, куда показывал Нудис.

— Гляди, гляди, командир, — сказал Стась, — сколько там часов, браслетов, и все золотые. Вон на том столе.

Теодор приложил к глазам бинокль и внимательно оглядел стол.

— Как вы думаете, где мы находимся? — тихонько спросил он.

Ребята выжидающе смотрели на него.

— Мы в самом главном воровском тайнике Я уже давно слышал, что где-то должен быть такой тайник, но никогда не думал, что увижу его своими глазами — шепотом говорил Теодор. — Вон электрические тигли для переплавки серебра и золота. В тех шкафах, наверное, разные кислоты для очистки золота от примесей других металлов.

— А зачем они переплавляют драгоценности — шепнул Пикколо. — Разве не жалко? Такая красивая дароносица, она, наверное, старинная. А перстни — королевские или княжеские.

— Конечно, жалко, — сказал Теодор, — но воры не считаются с этим. Чем ценнее и стариннее вещь, тем она известнее, и тем труднее ее продать. Поэтому они должны ее переплавить или изменить так, чтобы никто не узнал.

Человек в красном костюме вдруг заворочался, и Теодор умолк.

На мгновение ребята замерли. Человек в спортивном костюме снова громко захрапел. Тем временем Теодор щелкнул фотоаппаратом и сказал:

— Мы слишком долго здесь торчим. Квасса, наверное, держат где-нибудь в другом месте. Надо исследовать остальные коридоры.

— А если мы наткнемся на бандитов? — спросил Пикколо.

— Будем сражаться, — твердо сказал Стась Кусибаба.

— Постараемся удрать, — улыбнулся Теодор. — Мы выполняем разведывательную службу и должны избегать всяких столкновений.

— А если нельзя будет иначе?

— Тогда другое дело, — тихо ответил Теодор.

Ребята осторожно выбрались из коридора и вернулись к тому месту, где ходы лучами расходились в разные стороны. Тут они услышали чьи-то шаги и приглушенный говор. Теодор дал ребятам знак. Они спрятались в глубине ближайшего хода и припали к стене.

Из

пятого хода вышел атлетически сложенный человек в кожаной куртке. Пикколо толкнул Нудиса в бок.

Нудис кивнул. Это был тот самый тип, которого они видели возле костела.

Он, сопя, тащил в руках пузатый горшок. За ним семенил маленький худой человечек.

— Не нервничай, Боцман, — повторял он, догоняя верзилу в кожаной куртке. — Прошу тебя, не нервничай, кузнечик мой.

— Отойди, Хилый, а то дам тебе, как Антосю Турпису — рявкнул басом верзила в куртке.

— ПОЧЕМУ ТЫ ТАК НЕРВНИЧАЕШЬ?

— Ну как тут не злиться? Я думал, меня вызвали, чтобы расквитаться с Венчиславом Неприметным. Наверху этот балбес Антось ничего мне не сказал, и, только когда мы спустились вниз, он стал скулить, что произошла ошибка и вместо Венчислава Неприметного схватили Ипполлита Квасса. Терпеть не могу вранья и халтуры. Я лично всегда действую честно. Тебе, Хилый, хорошо известна моя исключительная честность.

— Совершенно верно, кузнечик мой, — пролепетал Хилый, — произошла достойная сожаления ошибка.

— Вот за эту ошибку он и получил по зубам! — загремел Боцман. — Что это за дурацкие выдумки — притащили сюда сыщика, и я, Боцман, должен кормить его гороховым супом?

— Ей-богу, я не виноват. Это шеф велел. Мы должны кормить его по очереди.

— И до каких пор он будет держать тут этого дармоеда?

— Шеф хочет у него кое-что разузнать.

— Здесь таким типам не место, — продолжал злиться Боцман. — Тут работают. И вообще, какое мне до всего этого дело! Я работаю по золоту. А сейчас у меня отпуск. Понимаешь — отпуск. Полагается мне отдыхать или нет? Я хотел поехать подлечиться, в этих проклятых подвалах совсем подорвал здоровье!

— Ты непременно должен поговорить с Квассом. Шеф вызвал тебя, чтобы ты с ним поговорил, никто из нас не может с ним справиться.

— Какие могут быть с ним разговоры? Что это за новые методы? — прохрипел Боцман.

— Это ты не прав. С Квассом надо обращаться вежливо. Шеф знает, что делает. Ипполлит Квасс очень влиятельный человек, у него везде связи. А кроме того и прежде всего, кузнечик мой, у Квасса большие, прямо-таки энциклопедические познания. Если бы наш шеф столько знал, мы бы давно были миллионерами где-нибудь в Каракасе, не говоря уже о Боготе, кузнечик мой.

— Ты говоришь, что у Ипполлита Квасса энциклопедические познания? — оживился Боцман.

— Совершенно верно, кузнечик мой. Он обладает энциклопедическими познаниями, и именно поэтому шеф хочет, чтобы ты с ним поговорил. Ты должен позаимствовать у него хотя бы крупицу знаний.

— Позаимствовать?

— Вот именно! Ну, хотя бы на букву «А».

— На букву «А», — пробасил Боцман. — А если на букву «А» не удастся?

— Ну тогда на букву «Б».

— На букву «Б»… А если?..

— Это неважно… Лишь бы ты хоть что-нибудь позаимствовал.