Невеста оборотня, любовница вампира
Шрифт:
— Я вспомнила тебя, — тихо сказала она. Серые глаза мгновенно насторожились, Коля аж весь спружинился, подобрался и спросил:
— Это как?
— Не притворяйся, — пробормотала она, отодвигаясь. — Ты всё прекрасно знаешь. Мы виделись в детстве, только я не смогла пожать тебе руку…
— Чёрт, — Коля шумно вздохнул и налил им обоим вина. — Я не хотел подсовывать тебе это воспоминание. Наверное, оно само…
— Жаль, что мы не смогли тогда…
— Не жаль, — отрезал он. — Никогда не жалей.
— Ты философ, Николай! — Лора подняла свой стакан и чокнулась с ним. Коля помотал головой, отчего его волосы растрепались над ушами:
— Не обзывайся! Нам не надо было тогда встречаться. Хорошо, что ты меня не отзеркалила, а то, кто знает, как бы всё могло повернуться!
Он пятернёй собрал волосы к макушке и зачесал на затылок: — Вообще, твоя мать молодец, всё правильно сделала. Не потащила тебя в гадюшник, спрятала у отца, отсрочила неизбежное до совершеннолетия…
— Разве не лучше жить с мамой?
— Не всегда, ребёнок, — он с какой-то особой нежностью глянул на неё, протянув руку, заправил прядь волос за ухо. — Ягрень — это пятно в роду, бельмо на глазу, паршивая овца. Для существ это как… Ну, не знаю, как признаться, что у тебя в семье практикуют инцест или педофилию… Лора недоверчиво нахмурилась. Впрочем, он прав. Марго тоже что-то такое говорила… Но вот что странно: существа не любят и боятся ягреней, а все её раздирали буквально на кусочки, чтобы она присоединилась именно к их клану!
Где логика?
Когда она задала этот вопрос Коле, он только улыбнулся снисходительно:
— Наивная моя… Да они просто не знали, что с тобой делать! Правильно воспитанный ягрень — это возможность иметь преданного клану шпиона или убийцу. Раньше таких, как мы, убивали при рождении. Теперь… Мы, наверное, подстроились генетически и не отсвечиваем. Они не могут нас найти, унюхать, узнать. Поэтому и боятся ещё больше.
Да уж. Повезло так повезло, как сказал Звездочёт, даже дважды. Даже трижды — вообще повезло родиться ягренем…
— Подожди, а как же дети?
— Какие дети?
— Ну, если два ягреня… хм поженятся, у них будут дети. Ведь тоже ягрени, так? Мы должны были бы уже заполонить планету!
Коля повернулся к ней. Теперь Лора видела его лицо не в профиль, а прямо перед собой — мужественное, красивое лицо с узко посаженными глазами и крутыми скулами. Странный взгляд. Вроде бы и грустный, но жёсткий, твёрдый, словно Коля принял какое-то решение и намерен был его придерживаться.
— Что? — шёпотом спросила она, чувствуя, как растёт напряжение.
— У ягреней не бывает детей. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.
— Как это? Вообще? Так не бывает, — растерянно попыталась протестовать Лора, но понимала, что протест неуместен. Коля знает. Он всё
Лора покрутила головой. Смех разбирал её изнутри. Ну просто цирк с клоунами! И дракон, и Стасик-ведьмак хотели от неё детей! Вот умора! А у неё детей быть не может…
— Ребёнок, ты чего…
А она не могла удержаться от смеха — уже истерического, затопляющего все её чувства, как будто обрушилась дамба — и уже не знала, смеётся она или плачет от смеха. А может, просто плачет, хороня наивные детские мечты о любимом муже и пятерых сорванцах…
Колины руки были сильными, надёжными, тёплыми до горячего, и Лора просто позволила себе уткнуться в его плечо, пахнувшее дымом и сырым лесом, умереть внутри. И родиться заново, уже совсем другим человеком. А Коля только гладил её по волосам, баюкая из стороны в сторону, как маленькую, шептал на ухо дурацкие слова:
— Ну, не реви, чего ты ревёшь… Ну их, спиногрызов, меньше хлопот… А если уж очень захочется — можно и усыновить, хоть ягреня, хоть человека, да разве мало отказников, полных сирот… Всегда найти можно…
Она только кивала, шмыгая носом, даже не пытаясь остановить поток хлынувших слёз, и цеплялась руками за рукава футболки. Пока не услышала громкий треск ткани. Ни фига себе! Отстранившись, Лора увидела вместо тех самых рукавов рваные лохмотья. Коля поджал губы и сказал недовольно:
— Ну ты даёшь, ребёнок! Мало того, что намочила, хоть выжимай, ещё и разодрала когтями! Ведьма ты, бандитка!
— Прости, — пробормотала Лора покаянно, вытирая мокрое лицо ладонями. — Это была моя любимая майка, — нотка трагедии в голосе Коли показалась чуток театральной, и Лора нахмурилась:
— Я зашью!
— Зашьёт она!
Теперь немного возмущения, такого праведного, что хоть на рану мажь вместо бипантена… Да он смеётся! Лора подняла глаза и увидела его широкую улыбку.
Коля стащил майку, играя мышцами, и, скомкав, бросил в угол:
— Всё. Зверюга малая! Я страшен в гневе! Я отомщу!
Она подобралась, ещё не понимая, что у него на уме, но уже улыбаясь от вида его яростно скорченной гримасы. А Коля в прыжке набросился на Лору и принялся щекотать бока, то и дело больно щипая кожу:
— Ты порвала мою любимую майку и ржёшь! Ты мне за всё заплатишь!
Изворачиваясь, как уж, Лора заливалась смехом от невыносимой пытки:
— Я же сказала, что зашью! Перестань! Пусти меня!
— Что там шить?! — грозно рявкнул Коля, отпуская Лору и хватая её ногу. Стащив кроссовок, он зажал лодыжку под мышку и принялся медленно водить пальцами по ступне. Лора зарыдала от щекотки: