Невеста с огоньком, или Герцог с дымком
Шрифт:
И хоть Нетфорд велел мне никогда не возвращаться, невозможно было просто гулять по замку, когда он там. В своей черной повязке. «Совсем один, так давно один».
За поздним ужином, проходившим в полумраке при свечах и голубых кристаллах, я услышала, как леди Кетрисс пытает шепотом целителя.
– Вы же сказали, что опасности для жизни нет?
– Вчера ее и не было, – уклончиво бормотал Эверхар. – Этому резкому ухудшению нет причин!
– Но ухудшение, тем не менее, есть, – леди Кет сжала запястье лекаря, требуя самых
– Сир Нетфорд словно п-перестал бороться, – бубнил Эверхар, глядя в каменный свод. – Я не заметил с утра, но чем ближе к ночи, тем явственнее перемены. Искра тлеет, ослабевает. Как если бы его светлость желал обернуться воздухом и раствориться без следа.
– Я чуть не потеряла одного мальчика, а теперь на очереди второй? – нервно вскрикнула леди Кет. – За что мне это граксово проклятие? За что север так нелюбим богами? Эверхар, сделайте же хоть что-то!
– Я лекарь, а не чудотворец, – проворчал тот, стирая с лысины капли пота. – Я не в силах заставить человека бороться за жизнь, если он сам того не желает.
– Молю, просто скажите, что нам делать… Что мне делать?
– Я б-боюсь… – Эверхар вновь начал запинаться. – Боюсь, что в-вы тут ничем не поможете. Вы сами возложили на него слишком тяжелое бремя.
Я возвращалась в супружеские покои в полнейшей темноте. Практически на ощупь. Будто сама ненадолго потеряла зрение и теперь с опаской прислушивалась к шорохам и стонам ветра за окнами. Прислужницы предлагали мне взять с собой голубой кристалл, рассеивающий по стенам бледное свечение, но я отказалась.
Огни на сторожевых башнях еще пылали, чаша в храме полнилась светом, защищая крепость от демонов изнанки. Но сам замок Эквеноров будто бы погрузился в черноту.
Не в силах сделать последние шаги и подойти к своей спальне, я остановилась. Ослабила душивший меня воротничок, пригладила разлохматившиеся волосы у висков…
Резко развернулась, приоткрыла узкое окно, мигом застудив коридор. Набрала полную грудь холодного воздуха. И, сбивая каблуки, побежала в герцогское крыло.
Дар пинал меня все дальше и дальше по коридору, и я покорно подчинялась. Путаясь в юбке, шагала по темноте, приближаясь к заветной двери.
Нетфорд спал. Дышал беспокойно, неровно, то вздрагивая на подушке, то начиная метаться, то замирая вновь. Ему снилось что-то очень дурное, что захватило в плен и не выпускало на свободу.
– Элла-а-айна, – еле слышно пошевелил губами.
Ему снилась я? Это было тем самым кошмаром, что мучил сильного, храброго герцога, – какая-то девица с юга?
– Я чувствую запах, он ведь не мерещится мне? – продолжал он шептать, упрямо втягивая носом воздух. – Нимфейра и дикие ягоды. Скажите, что вы здесь, что мне не чудится. Прошу!
И сам же рассмеялся над своей просьбой. Горько, жестко.
– Ах да, «скажите»… Но я не услышу. И не увижу. Будь я проклят за дрянные мольбы… и за все, что болтаю бездумно.
Я
– Простите мне те слова, ланта Экарте. И просьбу, лишенную благородства. Во мне… во мне не осталось сил нести это бремя достойно, – прохрипел он срывающимся голосом. – Но я не имел права просить о таком. Я пока еще в своем уме и помню, что вы не можете мне принадлежать.
Сама не заметила, как слезы закапали из глаз прямо ему на горячие щеки.
– Чужая. Чужа-а-ая… – хрипел надрывно, с присвистом, пока я спешно стирала влагу с его кожи. – И, боги, какая же это изощренная пытка.
Пытка. Действительно пытка!
Как и вчера, его глаза покрывала черная повязка, плотная и аккуратная. Обнаженное тело, спрятанное под простыней, еще хранило блестящие жемчужины капель. Кто-то недавно обтирал спящего герцога, возвращая коже свежесть и чистоту.
Жаль, что это была не я. Видит Варх, я бы не постыдилась взять полотенце, смочить в тазу, провести по бугристой линии плеч… На висках от одних только мыслей проступила испарина.
Я опустилась к губам герцога, коснулась их в быстром поцелуе. Оторвалась, посмотрела ошалело на застывшее подо мной лицо. Что я творю, граксова бездна?!
Руки тряслись и все норовили что-нибудь комкать. Нетфорд отравился мраком, как та розовая гхарра… Но сейчас я ни за что не смогла бы повторить фокус с огненным цветком. Из-за волнения, из-за страха. И еще потому, что боялась навредить. Так сильно боялась, что от пальцев дым шел.
– Почему вы дрожите? – он поймал мои руки и ласково сжал. – Чего боитесь?
Покрывая быстрыми поцелуями подушечки пальцев, Нетфорд сыпал вопросами, на которые не услышал бы ответов. Да и так ли они ему были нужны?
– Потому что вы должны бороться, – прошептала ему в ухо, склоняясь непристойно низко над подушкой. – Потому что должны жить. Должны и дальше раздувать мой огонь, иначе он… совсем потухнет…
Нетфорд не мог меня слышать, но дергался от каждого шороха, от каждого выдоха в его ухо. Жмурясь, ловил искры, что сыпались с меня на постель. Кружил их над нами слабым потоком, стряхивал на ковер.
– Потому что я не чужая, – шепот мой срывался на всхлипы. – Я ваша… совсем ваша… и всякому в Ташере это понятно.
Твердые пальцы требовательно пробежались по пуговицам на спине, замерли у лопаток. Неловко ослабили пару застежек, нащупали голый затылок. И потянули вниз.
Голову закружило глубоким поцелуем, живот взорвался огнем. Стихии сплелись в тугой узел, затянулись намертво, повторяя за нашими губами.
Этому притяжению невозможно было противиться. Магия будто всасывала, втягивала нас друг в друга, растворяя в чужих телах.