Невеста смерти

Вихрева Елена

Он расширил глаза от пришедшей на ум догадки:

— Ты хочешь сказать…

— Да. Мы охотились за бандой, которая нападала перед самым портом в пустыне на обозы с ранеными, и в окровавленных туниках, в повязках грузили наемников, обученных по египетскому заказу. Причем наших же соотечественников, поэтому и моряки могли ничего не понять сразу. К тому же часть раненых они оставляли для отвода глаз. Причем таких, чтоб привлекали внимание стонами, лихорадкой.

— Но ты же сама доложила в первый же день, что разгромила даже их гнездо.

— Была уверена. Но и ты сам крайнюю стычку видел. Их там неиссякаемо,

наверное. Мы уничтожили тех, кто напрямую получал деньги от «культа Исиды».

— А это кто?

— А это пираты. Самые обычные. Грабят торговые суда. Но гребцы у них наши!

— Уверена?

— Теперь да. Значит, не всех раненых просто убивали в пустыне. И не всех пленных замучивали до смерти.

— Их продавали на галеры?!

— Да. Зато живы.

— В голове не укладывается. И что будем делать?

— Как что? — она посмотрела на него своими огромными ясными глазами, которые так и не перестала подводить сурьмой, что очень нравилось Марсу. — Захватывать. Пиратов за борт. И в Остию, как и собирались.

— Гайя, — обреченно вздохнул Марс. — Я согласился сесть на пиратский корабль, лишь бы скорее оказаться в Риме. Дурак же я! Если ты вообще собиралась тянуть несколько месяцев с возвращением, то почему я поверил в твое желание выполнить приказ незамедлительно?! Но вдвоем захватывать боевую трирему?!

— Не вдвоем. Здесь двести гребцов.

— Они прикованы. Они измождены, изранены, голодны. Как они нам помогут?!

— Изможденные и голодные люди так не гребли бы. Наверняка их подлечили. И кормят вполне нормально, приглядись, варят же им прямо тут, на палубе. В лудусе тоже не скупились, вспомни. Хоть и не баловали разнообразием и пряностями.

— Гайя, тогда можно не волноваться за них. Себя до конца подлечи. Рука же еще не зажила, — он досадливо махнул рукой и уставился в море, не переставая все же играть пылко влюбленного молодоженов и обнимая ее второй рукой за тонкую пружинистую талию. — А в Остии сразу доложим, за ними вышлют пару кораблей Императорского флота и разберутся. Это же даже не по нашей части.

— Ах, не по нашей? А ребята на веслах? Они солдаты Римской армии. И мы не можем бросить их тут.

— А если не получится? Не забывай, что их обвинят в поддержке нашего заговора и исхлещут плеткой.

— Их и так хлещут. Вот, прислушайся.

Снизу, под самыми их ногами, и правда раздавались крики, щелкание плетки с вплетенными в концы свинцовыми шариками, чей-то стон. И все это перекрывал неизменный, мерный рокот барабана.

— Гайя, а как тебе удалось уговорить Дария уехать?

— А разве не надо было? Он бы здесь не выжил.

— Наоборот. Я удивился, что ты сумела ему доказать это.

Она усмехнулась:

— Военная хитрость. Сказала ему, что мы сами на себе должны убедиться, что дорога свободна. Хотя в этом есть и горькая доля истины. Ты же не видел, кого именно грузили на корабль?

— Честно говоря, я увидел сразу Дария и остальных даже не рассматривал…

— Эх, — вздохнула она и зажмурила глаза, чтобы он не увидел ее слез.

Прошло еще несколько томительных дней путешествия по однообразной глади моря. Удары весел, журчание воды, барабан, гудение натянутого паруса.

Гайя надсадно искала выход, потому что Марс был прав — рисковать жизнями гребцов они не могли, надеясь только на удачу.

Все

решила случайность. Гайя по обыкновению, стояла на корме, глядя в море, а он отошел ненадолго к другой стороне той же кормы, чтобы справить, как и полагалось здесь, свои надобности. А возвращаясь, увидел роющегося торопливо в его вещах одного из матросов — щуплого, неприятного на вид, с похожим на гриб-дождевик носом, но удивительно злобного и завистливого настолько, что даже сами пираты его старались отогнать от себя.

— Что ты делаешь? — спросил Марс.

Тот отскочил было от частично распотрошенного им узла, но тут же взял себя в руки:

— Плата за воду!

— Какую воду? Что ты городишь? Я расплатился с капитаном. А ты не лезь не в свое дело.

Гайя обернулась на шум и похолодела — в тряпках были аккуратно сложены и завернуты их доспехи, а оба меча Марс так и хранил на своем теле, плотно обложив тряпками и примотав к спине.

Она уже даже начала жалеть товарища, вынужденного много дней не мыться и спать, не раздеваясь. Она и сама сейчас не рисковала раздеться и облиться водой, как это делали они с Дарием и вся команда «Ворона Аида». Здесь она лишь украдкой умывалась и обтиралась намоченной в морской воде тряпкой, а бедолага Марс так и обтекал потом под ставшими заскорузлыми одеждами на палимой солнцем палубе, ополаскивая только лицо и шею. Гайя, засыпая в его объятиях, чувствовала, что еще немного, и Марс станет пахнуть хуже, чем гребцы, но ничего ему не говорила и старалась не показать отвращения, хотя запах его прокисшего пота преследовал ее даже во сне — понимала, что он страдает за их же благополучие.

И вот теперь все пошло прахом.

Завязалась перебранка, которая постепенно перешла в потасовку, на Марса и вредного пирата уже стали засматриваться остальные члены команды. И тут нервы Марса не выдержали — он схватил обидчика за шиворот и швырнул в море.

К удивлению всех, пират булькнул и пошел ко дну — оказалось, что он не умеет плавать, чего не ожидал никто.

На палубе воцарилась тишина. Неспешной, развалистой походкой, цепко ставя босые ноги, пришел капитан. Оценивающе посмотрел на Марса:

— Торговец? Странно. Прыти в тебе много.

Он обвел взглядом свою замершую в ожидании суда над провинившимся пассажиром команду.

— Что ж, Уховертку и вы не жаловали. А как вам этот молодец? — он показал на Марса, и команда загудела, переговариваясь. — А что? Молод, сил вышвынуть Уховертку хватило, значит, не так уж и слаб. Заменишь его на парусах до Сицилии. У меня команда маленькая, раз в пять меньше, чем обычно на таких посудинах. Каждая пара рук на счету.

Марс кивнул.

— Вот и отлично. Раздевайся.

— Мне не мешает.

— Зато мне мешает. И вонь твоя тоже мешает. Снимай свою хламиду, — и капитан сдернул с Марса его широкий, из плотной ткани плащ.

На спине мужчины явственно обозначились привязанные какие-то вещи. Капитан прищурился:

— А это что?

— Ах, это? — с улыбкой махнул рукой Марс. — Товар. Не знаешь разве, что все перевозят и деньги, и золото поближе к телу.

— Знаю, — спокойно согласился капитан. — И знал, что у тебя что-то есть на теле, иначе б ты не сидел бы в этой тряпке день и ночь и не вонял бы старым козлом. Вот только предположить не мог, что у тебя там. Думал, золота мешок. Сам покажешь?