Невеста смерти

Вихрева Елена

— Нет.

— А Гайе сразу рассказала.

— Она спросила.

— Ренита, вот и я тебя спрашиваю. Просто спрашиваю. По-дружески. Все же Гайя и Марс, да и тот же Дарий мне не чужие.

— Мне тоже.

— Потому мне и интересно хотя бы то, на чьих руках оказался мой друг.

Он не договорил — плотно закрытый от прохладного утреннего ветра полог палатки с хлопком откинулся в сторону, обнаженный, лишь перехваченный широким бинтом в талии, Дарий стремительной молнией подлетел к Друзу и врезал ему в челюсть так, что Друз рухнул плашмя под ноги Рените. А Дарий шумно вздохнул, взглянул

на женщину — и сам чуть не рухнул, вцепившись еще костистой ладонью в полог.

— Почему ты встал?! — первое, что смогла вымолвить Ренита, не зная к кому из них бросаться.

Друз медленно сел, поворачивая головой и потирая челюсь.

— Ренита…

— Не сломана? — она уже забыла о его жутких словах, опустилась на колени рядом и принялась ощупывать его лицо.

— Ренита, — отвел Друз ее руку, пораженный искренностью и неподдельным состраданием во взгляде и голосе женщины. — Я не об этом. Это ерунда и не заслуживает внимания. А вот я и правда скотина. И получил заслуженно. Прости. Дарий. Ты тоже прости. Наверное, тебе виднее.

— Да что там. — отмахнулась Ренита. — Мы все переживаем о Гайе… И вы тут только не подеритесь.

Она схватила поднявшегося на ноги Друза за руки и с опаской взглянула на медленно выпрямившегося, но все еще не отпустившего полог Дария.

— Я бы никогда б не поднял руку на раненого, тем более моего друга. Как ты могла подумать, что я дам сдачи ему сейчас?!

— Ну, положим, — вмешался Дарий со своей обычной усмешкой и вернувшимся в глаза лукавым блеском. — Я ж на тебя руку поднял, а ты явно по голове ударенный, если такое о Рените подумал.

— Так. Все, — успокоилась окончательно Ренита. — Марш в постель, защитник. Дай-ка руку.

Ее деликатно, но быстро отстранил Друз, легко подхватив друга на руки.

Но с этого дня Дарий начал потихоньку, несмотря на ворчание Рениты, подниматься. К тому же сделали свое дело и все ее примочки, и хорошая еда, и даже то, что Дарий был постоянно в кругу друзей — ребята забегали постоянно, и по одному, и целой кучей. Ренита перестала на них замахиваться полотенцем — опасности для больного уже в том не было. Дарий уже и смеяться стал, не хватаясь украдкой за живот.

А Ренита боялась спугнуть удачу — как-то постепенно разбежались по своим контуберниям все ее бывшие пациенты. Она тут же затеяла уборку и вместе с капсариями перетряхнула и перечистила все свое хозяйство.

— Ты б не накликала б беды, — заметил ей вскользь префект, проходя мимо санитарных палаток с высоко поднятыми для проветривания крыльями.

— Не волнуйся, мы же все равно готовы, если что, — заверила она его, не поняв до конца смысла слов.

— Не сомневался, — кивнул Фонтей. — Но как-то даже странно. Знаешь, говорят, свято место пусто не бывает…

— Ах, вот оно? Что ж, поправимо, — прищурилась она. — Пугает, что нет пациентов? Будут. Ложись на стол. Сделаю массаж.

Префект с сомнением покачал головой:

— Что, на виду у всего лагеря?!

— И что? Я же не жрица Прозерпины, и тайных обрядов не провожу. Тайн тут вообще нет. Они все что, не видят, что ты уже хромаешь от усталости?

Фонтей оказался в затруднении — их разговор слышали несколько человек,

и уйди он сейчас, его воины бы решили, что он не доверяет их врачу. Это могло бы и осложнить жизнь когорты — он прекрасно помнил Кезона, тихо и незаметно восстановившего против себя почти всех, и легионеры просто стали скрывать мелкие повреждения, лишь бы не сталкиваться с равнодушным медиком. Он прикинул — особо спешных дел у него не было. Префект махнул рукой и отстегнул пряжки доспехов…

Они думали каждый о своем. Ренита, скользя руками по его еще крепким мышцам, пересеченным тут и там старыми и не очень шрамами, размышляла о том, что и ее Таранис тоже со временем превратится в такого же умудренного опытом седого воина, и что у них, как и у префекта с его милой улыбчивой женой, которую Ренита видела несколько раз мельком, тоже детей не будет. Хорошо хоть, племянница у него есть, да и внуки скоро пойдут один за другим. А в том, что Юлия и Рагнар всерьез возьмутся за то, чтоб заполнить большой полупустой дом префекта детским многоголосьем — она не сомневалась. Ренита уже водила Юлию к тому же самому знаменитому не только в самом риме, но и в его окрестностях врачу — и тот лишь улыбнулся и будушей матери, и своей коллеге:

— Если этой юной и здоровой особе кто и понадобится, то лишь самая обычная повитуха. Роды не болезнь.

— Но она такая маленькая и тоненькая…

— И что?

— Ты не видел ее мужа, — округлила глаза Ренита, тихо и быстро переговариваясь с врачом на греческом, чтобы не поняла Юлия, рассеянно поглаживающая заметно округлившися живот и улыбающаяся своим мыслям.

— Кентавр, что ли? — усмехнулся врач в седую бороду.

— Почти, — вздохнула Ренита.

— Ренита, какие-то глупые у тебя мысли. Была б ты торговкой рыбой, было бы естественно. Но ты же врач! Стыдно! Ты же ходишь на все лекции сюда.

Ренита пристыженно вздохнула:

— Хожу. На все, кроме женских и детских болезней.

— Напрасно. Самой скоро пригодится.

— Нет, — она потупила глаза.

— Очередная глупость. Уж тебя-то не били по животу, как твою подругу, старшего центуриона. Как она, кстати?

Ренита подняла на него глаза, полные слез. Старый врач понимающе вздохнул:

— Ясно… Что ж, жизнь воина чаще всего коротка. А она, судя по всему, воин-то лихой была. Тело как у мужчины. Хотя жаль, что матерью не стала. Все ж красавица редкостная, дети были бы тоже красивыми и здоровыми. Она ж сама-то здоровая была. А то, что израненная, так это по наследству не передается. Да что там говорить… Давай о тебе поговорим. Так что ты себе придумала?

— Дело не во мне.

— Муж? Да вы там что, в своей этой когорте, только и делаете, что лупите по животам и ниже?!

— Нет, у него с детства. Друидская отрава.

— Ого. — присвистнул врач. — С этим у нас никто не справится. В смысле, даже не возьмется.

— Я так и думала.

— А ложь во имя спасения? Вокруг тебя полно здоровых молодых мужчин. Роди от кого захочешь. А ему скажешь, что это ты его вылечила. Позваривай что-нибудь общеукрепляющее. Ванны поделай с ромашкой какой, так, тоже для общей пользы. Мне тебя учить, что ли? Заодно и ценить тебя будет больше.