Невесты Шерраби
Шрифт:
— Оливия, больше никогда так не делай.
Когда она заверила его, что это ни за что не повторится, черты Саймона смягчились и он снова напомнил того уверенного в себе, сводящего с ума мужчину, с которым Оливия познакомилась в лесу Шерраби. А затем он опять надел маску образцового новобрачного. Оливия принужденно улыбнулась и церемонно поблагодарила его за столь пристальное внимание к ее особе.
Теперь каждый вечер по возвращении в гостиницу Саймон доставал из чемоданчика какие-то документы и работал
Дело не в том, что она хочет его, повторяла себе Оливия. Просто она обещала ему наследника, и, пока это не случится, она будет в долгу перед мужчиной, давшим ей свое имя, крышу над головой и обеспеченную жизнь, которой она никогда доселе не знала.
В последнюю ночь медового месяца, когда Оливия прямо спросила, почему он не хочет с ней спать, Саймон ответил, что он не алтарь и что будь он проклят, если обагрит руки ее жертвенной кровью.
— Но ты сам сказал, что это преимущество, — возразила она.
— Что именно? — Он положил ручку и откинулся на спинку кресла.
— Что я не люблю тебя. Ты сказал…
— Я знаю, что я сказал. Но есть разница между нелюбящей женщиной и айсбергом. Айсберги угнетают мужчину. Они мешают ему выражать свою личность.
— Ох… Я не хотела…
— Я знаю, что ты не хотела. Но так вышло. Ты очень красивая, Оливия. К несчастью, мне не доставляет большого удовольствия необходимость плавить лед. Вот и все. Рассказ окончен.
И их брак заодно? Нет. Она этого не позволит. Да как он смел назвать ее айсбергом? Оливия спустила ноги с кровати и пошла к нему. Красная прозрачная ночная рубашка развевалась вокруг ее щиколоток как пламя.
— Хочешь сказать, что ты для этого недостаточно горяч? — съязвила она, отбрасывая волосы и соблазнительно спуская с плеч тонкие бретельки.
У Саймона раздулись ноздри.
— Придумай что-нибудь получше, Оливия, — негромко сказал он. Когда женщина оказалась совсем рядом, глаза Саймона стали странно пустыми и он со злобной улыбкой пробормотал: — Отлично. Итак, да здравствует Англия и род Себастьянов!
С этими словами он раздвинул колени, положил ладони на ее бедра и притянул Оливию к себе.
Глава 9
— У вас тут весело как на кладбище, — заметила Диана, заглянув в кабинет Саймона. — Что, фирма на грани финансового краха, мистер Себастьян? Или опять двоюродные одолели?
— Двоюродные? — Саймон снял ноги со стола и выпрямился в кресле. — Ты имеешь в виду Джералда?
— Нет, другую, Эмму. Если бы это был Джералд, вы бы сказали "я занят" и положили трубку.
С
— Диана, — спросил он, — тебе что, делать нечего?
Диана показала глазами на Зака, который снял пиджак и развалился в одном из мягких вращающихся кресел, приобретенных Саймоном для удобства клиентов.
— У меня по крайней мере столько же работы, сколько и у него, — нагло ответила она и хлопнула дверью.
— Нам придется от нее избавиться, — проворчал Зак.
— Почему? Она делает свое дело. И мирится с твоей кельтской мрачностью и моим англосакским высокомерием.
— Да, конечно. Но за последний месяц она стала чертовски нахальной.
— Так ты против нахальства?
Зак неохотно улыбнулся.
— Не совсем. Я против нахальства секретарши, которая раньше держала язык за зубами и работала не поднимая головы.
Саймон пожал плечами.
— Полагаю, что ты не прав. С Дианой не так уж трудно ладить. — Он включил компьютер и, не глядя на партнера, небрежно спросил: — Ничего не слышал об Эмме?
— Нет. С какой стати? Она наверняка путается с этим банкиром. Или каким-нибудь молодым жеребцом.
— Нет, не путается. Она купила квартиру не то в Гринвич-Виллидж, не то где-то неподалеку и занимается благотворительностью. Создает фонд для детей, которых называет "непривилегированными". Другими словами, для тех, родители которых — если они существуют — сидят без денег, не имеют образования и ни на что хорошее рассчитывать не могут.
Зак тут же сел прямо.
— Ты хочешь сказать, что она уехала из "Дубов"?
— Угу. Дядя Мэтью и тетя Маргарет от этого не в восторге.
— Немного независимости ей не повредит. — Зак снова погрузился в кресло и вытянул ноги.
— Не думаю, что их волнует ее независимость. Скорее работа, которой она занимается.
— Работа? Эмма работает? — Зак откинул упавшие на глаза длинные волосы. — Ты про благотворительность, что ли? Так это просто ее способ убить время.
— Не только. Она придумывает призывы, рассчитанные на то, чтобы выудить приличные суммы у солидных компаний. Но для этого ей приходится изучать, что собой представляют детки, которым она пытается помогать. — Саймон набрал на экране несколько рядов цифр, дожидаясь реакции Зака. Он не сомневался, что реакция рано или поздно последует.
— Что это значит, черт побери? — тут же вскинулся Зак.
— Это значит, что она ездит в те места, которые тетя с дядей предпочитали ей не показывать.