Невидимки
Шрифт:
На ее лице мелькает свирепое выражение, но оно исчезает так же внезапно, как и появляется.
— Поверить не могу, что он мне изменял! Я должна была догадаться. Какая же я дура!
— Вовсе нет, — качаю я головой. — Просто каждый судит о других по себе самому.
Это я говорю всем своим клиентам. Хен смотрит в стол.
Наши чашки пусты, тарелки тоже — кроме моей. Рена Харт уже овладела собой.
— Вам что, не понравились кексы? — спрашивает она огорченно.
— О, я не слишком большой любитель
— Мистер Лавелл еще очень тактичен, — бурчит Хен.
Рена взглядывает на него и вдруг заливается писклявым девчоночьим смехом. Звучит он довольно вымученно.
Мы возвращаемся вместе к церкви, где оставили машину. Роза просит нас не утруждаться прощанием с ее мужем и скрывается в бетонном бункере. Со спины она производит впечатление женщины средних лет.
— Что ж, нас можно поздравить, — заявляет Хен.
Я изумленно смотрю на него.
— Брось, Рэй. Мы только что успешно завершили дело. Это надо отпраздновать.
Я пожимаю плечами. Фотографии молодой Розы лежат у меня в нагрудном кармане. Может, мы и нашли Розу… Нет, мы нашли Рену. Думаю, Розы больше нет.
Хен, покрутив ручку настройки радиоприемника, снова отключает его.
— Ты разочарован? Теперь ты больше не можешь ее жалеть.
— Нет, нет!
Но на самом деле это правда. Мой недостаток — один из множества — заключается в том, что я лучше отношусь к людям, которых не знаю.
— Но мы ведь еще не закончили? — рассуждаю я вслух.
Меня вдруг точно плащом накрывает всепоглощающей усталостью.
— Верим мы ей или нет? — бормочу я себе под нос.
— Про ее брак — и про ребенка? Это надо проверить. Но вообще-то — да, я ей верю.
— И почему тогда Янко рассказывают окружающим о том, что мать Кристо — Роза?
— Чтобы скрыть тот факт, что его мать — кто-то другой.
Мы оба обдумываем это, пока мчимся мимо рядов одинаковых одноэтажных домиков на объездную дорогу. Хен взглядывает на меня:
— Думаешь, на самом деле так важно, кто настоящая мать Кристо? Может, это всего лишь какая-нибудь из местных девиц, которая не пожелала знать… вот и все.
— А может, и нет.
— Сейчас важно выяснить, чьи останки нашли на Черной пустоши. Тогда, надеюсь, мы узнаем, связаны они как-то с Иво Янко или нет.
Он умолкает, но я знаю, что он думает то же самое, что и я. Мы должны сопротивляться искушению заранее решить, что ответ на эти два вопроса один и тот же. Но мое чутье детектива подсказывает мне, что так оно и есть. На Черной пустоши лежит мать Кристо. Все сходится. Я откидываю голову на подголовник, убаюканный шуршанием шин. Мы почти у цели: все, что нам осталось узнать, — это ее имя.
48
Рэй
Не то чтобы я хотел, чтобы она
Леон Вуд так потрясен, что почти лишился дара речи.
— Жива? Вы уверены?
Я жду, пока в телефонной трубке утихнут рыдания. Мне неловко и до странного радостно одновременно. Нечасто мне доводится сообщать такие хорошие новости.
— Прошу прощения, мистер Лавелл. Извините.
— Ну что вы, ничего страшного. Но вы должны понять, для нее это стало точно таким же потрясением. Узнать, что ее мать скончалась. Ей нужно время свыкнуться с этим.
— И когда же я ее увижу?
— Это решать ей самой.
— Но где она?
— Она попросила меня не раскрывать никаких подробностей, пока она не привыкнет к этой мысли. Она сама свяжется с вами, когда будет готова.
— Но почему? — Он явно задет. — Я просто хочу знать, где она. К чему тут нужно привыкать?
— Пожалуйста, не волнуйтесь…
— Я и не волнуюсь, мистер Лавелл. Не волнуюсь! Я просто хочу увидеть мою любимую дочь, которую не видел семь лет, а вы мне не даете!
Эта петрушка затягивается довольно надолго. Мне приходится сцепить зубы, чтобы удержаться и не повысить на него голос, а когда меня уже подмывает махнуть на все рукой и отдать ему имя и адрес — да что такое творится с людьми, черт побери? — и пусть разбираются между собой, я вспоминаю Джорджию.
Когда я наконец кладу трубку, Хен сочувственно вскидывает брови:
— Он будет в восторге. А теперь смотри: мы с Андреа в твое отсутствие тоже время зря не теряли. У нас есть несколько новых дел. Не хочешь взглянуть?
Я в изумлении смотрю на него:
— А как быть с делом о том, кто отравил твоего напарника — и зачем?
— Напомни-ка мне, кто его оплачивает?
— Я хочу узнать, кто мать Кристо. И что случилось с сестрой Иво.
Хен откидывается на спинку кресла. Раздается протестующий скрип.
— Значит, ты считаешь, что Кристо родила его сестра, а потом они убили ее… инцест и все такое… и что это она лежит на Черной пустоши?
— Ну, возможно.
— А не проще ли было бы выдумать несуществующего отца?
— Да… но как же быть с передачей фамилии? И почему Иво сбежал? Это как-то связано с Черной пустошью. Я знаю.
Хен смотрит на меня поверх очков. Это все для пущего эффекта: без очков он не видит вообще ни черта.
— Ты не можешь этого знать — потому что тебе до сих пор точно не известно, в курсе ли он про труп. К тому же объяснение может быть самым что ни на есть простым.