Невидимый мистер Грин
Шрифт:
— А кто сказал, что он там был? Фин, порой мне кажется, что вы...
— Мисс Фараон сказала, что был. Кажется, майор сам сообщил ей об этом.
— Значит, она ослышалась. Спросите ее, не меня. Мне иногда приходится здесь работать.
— Я также взял на себя труд осмотреть разбитую посуду в коробке на кухне майора. До недавнего времени это была коллекция коронационных чашек.
— Значит, он убил своего кота и разбил чашки. Или еще кто-то.
— Кто-то, но не майор. Инспектор, никто не убивает своего питомца, а потом хоронит его, отмечая могилу. Никто не разбивает свою коллекцию,
— Возвращаемся к мистеру Грину?
— И к Семерке Разгадчиков, боюсь, тоже. Вот послушайте. — Фин открыл свой блокнот и прочитал вслух:
«Вечер вторника, Стоукс умирает после того, как поделился информацией, что его преследует некто по фамилии Грин. Вечер среды, кто-то запускает апельсином в окно адвокатского офиса Портмана, одного из Разгадчиков. В ту же ночь неизвестный наследил в доме Латимера: вырвал лист из Желтых Страниц и приколол его ножом к двери...»
— Выглядит так, будто поупражнялся шутник.
— Я так и подумал. Но идем дальше. Вчера ночью грабитель забирается в дом Хайда, художника, и оставляет визитную карточку, то есть регистрационную карточку с написанной на ней химической формулой. Сегодня днем я сходил в библиотеку и узнал. Этой простой формулой во всех учебниках по органической химии обозначается индиго{39}'.
— Господи! — Гейлорд разыграл притворное удивление. — Фин, я верю, что вы на... нет, ничего. Еще что-нибудь есть?
— Да. Инспектор, не могли бы вы сейчас позвонить мисс Доротее Фараон и спросить о небольшой краже, которая произошла у нее вчера ночью?
— Действительно ли это так необходимо? А вам самому не проще рассказать мне без всякой драматичности?
— Я бы с удовольствием, но, клянусь, не знаю, что рассказывать. У меня есть предположение, и я хочу, чтобы вы проверили его.
Гейлорд набрал номер, задал вопрос и, услышав ответ, протяжно вздохнул.
— Вы были правы. — Он положил трубку. — Цветочный вор взял только фиалки. Так, вы упомянули кладбище? Давайте добьем.
— Я навел справки и выяснил, что сэр Энтони Фитч, еще один член клуба, похоронен на кладбище Кенсал Грин{40}.
— И тут я должен был воскликнуть: «Ага! Кенсал Грин\»
— Подождите. Я отправился туда, и, должно быть, нечаянно разминулся с нашим вездесущим вором. Или лучше сказать — вандалом? Он только что осквернил надгробную плиту сэра Энтони Фитча. Намалевал большой вопросительный знак на нем, акриловой краской. Церулеум голубой{41}.
— Вы, смотрю, хорошо разбираетесь в цветах и типах красок.
— О, он оставил тюбик. Я просто прочитал, что на нем было написано. Видите? — Фин достал из кармана пластиковый пакет и поднял его, чтобы показать раздавленный тюбик с краской. Затем
— Не думаю, что там найдутся отпечатки, но что есть. И как я уже сказал, я, должно быть, нечаянно разминулся с человеком, который это сделал. Мне сказали, что акрил высыхает в течение нескольких минут. — Фин снял оставшуюся перчатку и продемонстрировал палец, испачканный голубой краской.
Гейлорд наклонил свой орлиный нос к тюбику с краской, как будто приготовился напасть на него и склевать.
— Знаете, я тоже немного пишу по воскресеньям. Это не популярный бренд. Думаю, мы сможем отследить его.
— У меня такое чувство, что следы приведут вас в дом Джервейса Хайда, — сказал Фин. — Это соответствовало бы шаблону. Как химическая формула, наводящая подозрения на Леонарда Латимера, химика-исследователя. А в доме Латимера из Желтых Страниц вырвали именно ту, где были указаны адвокаты. Я не удивлюсь, если сэр Энтони Фитч импортировал апельсины или обожал фиалки, или, Бог знает, носил зеленое, как ирландский патриот.
Полицейский взглянул на свои наручные часы.
— Что-нибудь еще? Я готов помочь вам с вашей маленькой шарадой, но у меня нет времени сидеть и слушать. Пока из вашего рассказа я вынес лишь то, что какой-то шутник забавляется, выкладывая грубые ключи.
Проникновения? Ограбления? Краски? К чему все это сводится? 0+0+0=0. С тем же успехом вы можете смешать все цвета на палитре, чтобы получить большое серое пятно, — одно большое серое ничего. Я знаю только, что Стоукс мертв, мы полагаем, что он умер своей смертью, и на этом все. А сейчас, Фин, я хочу, чтобы вы убрались отсюда. В качестве одолжения прошу не возвращаться. И не забудьте свое архиважное письмо, хорошо?
Увидев многостраничное письмо, Фин снял телефонную трубку и устроился поудобнее в кресле, дабы прочитать его в безмятежности. Письмо адресовалось «Директору МИ6» с пометкой «Срочно и совершенно секретно»:
Дорогой сэр,
Почти сорок лет назад, когда я впервые начал изучать коммунистический заговор, я понятия не имел о его размерах и масштабах распространения его коварных щупалец. Я начал с того, что составил несколько разрозненных заметок о возможностях русских. Заметки были бессистемными, поддерживались на повседневной основе, и вскоре я уничтожил их как бесполезные.
Время показало, что шпионаж и подрывная деятельность были весьма успешными. Внутри берегов нашего благословенного острова Россия по сути вела тайную войну и одержала в ней победу.
Очевидно, что к концу Второй мировой войны Британия оставалась империей была мировой державой. Но мы отдали эту власть обеими руками. Приспешники Сталина получили большую часть Европы. Индия покинула империю, за ней последовало множество более мелких колоний. Шпионы продавали наши атомные секреты, в то время как армия «стихийных» демонстрантов выступала против создания Великобританией собственной атомной бомбы! Процесс закономерно завершился двумя катастрофами: Россия запустила свой первый космический спутник, а британцы пристрастились к водке.