Невидимый муж

Снегова Анна

Через снегопад уже виднелся мчащийся нам навстречу прыжками огромный кот.

Глава 16

Глава 16

Снежный барс затормозил всеми четырьмя лапами, очень странно прервав последний прыжок, и плюхнулся задом прямиком в сугроб.

Шерсть на его загривке встала дыбом. Верхняя губа дёрнулась, обнажив клыки, а в горле заклокотал тихий рык. Вспыхнувшие серебром

круглые кошачьи глаза с огромным чёрным зрачком, почти затопившим всю радужку, остановились… на мне.

Кот весь подобрался и стал медленно подкрадываться, не сводя с меня пристального взгляда.

Ах, так вот как себя чувствуют мыши прежде, чем их сожрут!

Бьёрн сжал мою руку, пресекая попытку к бегству.

– Клык, фу! Стой на месте, Фиолин. Не понимаю, чего на него нашло?

От окрика хозяина кот чуть припал к земле, прижимая уши, но продолжил напряжённо перетекать в пространстве по направлению ко мне. Я юркнула мужу за спину и прижалась там, осторожно высовываясь из своего убежища. В котором, я уверена, мне вообще ничего на свете не страшно.

– Клы-ык! – повторил Бьёрн угрожающим тоном. Кот скосил на хозяина виноватые глаза и последнее разделяющее нас расстояние прополз уже на брюхе, оставляя в снегу глубокую борозду. А потом… осторожно потянулся к нам огромной лохматой мордой и принялся нюхать воздух. Я мужественно постаралась остаться на месте и не взвизгнуть, когда кот аккуратно обогнул хозяина, нашёл меня в моём убежище и ткнулся носом мне в рукав.

Тут же далеко отпрыгнул, зашипев. Шерсть на спине стояла дыбом, а хвост взвился трубой.

Зрелище было и смешное, и страшное одновременно. Я раньше только видела, чтоб деревенские коты так вели себя.

Бьёрн успокаивающе погладил мою ладонь большим пальцем. Я цеплялась за мужа, дрожа, как осиновый лист.

– Не бойся, малыш! Я, кажется, понял, в чём тут дело. Эй, Клык, успокойся уже! Как я тебя понимаю, дружище. Мне этот придурок тоже категорически не понравился. К счастью, наши пути здесь расходятся. Надеюсь, больше и не пересекутся.

Развернув к себе и обняв меня за плечи, Бьёрн шепнул тихо:

– На твоей коже остался запах. Когда эта дубина тебя лапала. Надо срочно что-нибудь придумать, чтобы его стереть.

– Я могла бы обтереться снегом, - неуверенно предложила я. Но потом увидела, как сверкнули глаза мужа, и осеклась.

Он медленно поднял мою руку к губам, не отрывая от меня взгляда.

– Мою жену могу трогать только я.

Осторожное прикосновение к запястью губами – и на моей коже расцветает цветок его поцелуя.

Большой палец медленно проводит по ладони, раскрывая её. А вслед за ним – губы движутся по линии моей судьбы. Неспешно целуя. Стирая всё, что было до.

Я замираю, будто заколдованная – мир исчезает, мы скрыты от него пеленой плавно кружащего снега, и больше ничего не существует в нём, кроме нас двоих. И движения

горячих губ по коже.

Длинный выдох. Он отрывается от моей руки, и тёмно-синий взгляд ловит меня в ловушку. Дрогнувшие чёрные ресницы.

– Давай-ка быстрее отсюда выбираться. Пока я не увлёкся… и не начал оставлять свой запах по всему твоему телу. Чтобы ни у кого больше не было сомнений, что моя женщина – наконец моя.

Растерянно отвечаю на взгляд.

Совершенно не замечаю, как снова подходит Клык и начинает тереться об меня, оглушительно мурча. В пылу чувств толкает меня здоровенной башкой в спину так, что я невольно делаю шаг вперёд и прижимаюсь к мужу всей грудью.

Мой.

Ты тоже – мой.

До тех пор, пока длится договор. До тех пор, пока длится моя зимняя сказка.

Поднимаю руку и делаю то, чего мне так давно хотелось – собираю с его волос снежинки кончиками пальцев.

Бьёрн косит глазами на моё движение настороженно… с восторгом понимаю, что так с собой обращаться он никому не разрешал, ему не нравится, когда посторонние трогают голову… что он терпит это только от меня. И, смелея, запускаю пальцы глубже в тёмную шевелюру. Какие же у него потрясающие волосы! Чувствую почти детский восторг, снова и снова пропуская дикие, лохматые пряди меж пальцев.

– Значит, мы наконец-то осмелели... – бормочет муж довольно. И схватив меня обеими руками за талию, резко выдёргивает из сугроба и поднимает высоко.

Сердце ёкает в груди и замирает. Не успеваю даже испугаться. Как мои губы вдруг оказываются вровень с его.

Мамочки… неужели? Вот сейчас? Правда? Мой первый поцелуй?

А потом со стоном отчаяния Бьёрн склоняет голову и утыкается мне губами в шею.

– Чёрт побери… в этом месте преступно много народу! Чего тебе?! – рявкает он куда-то в сторону.

Я испуганно оглядываюсь.

Судя по лицу, мальчишка-конюх готов под землю провалиться. Во всяком случае, от грозного окрика моего мужа седло у него из рук выпало в сугроб.

– Это… я… простите, благородный господин! Но вы приказали принести упряжь вашего… этого… зверя!

– Оставь и иди уже! – чуть более миролюбиво проворчал Бьёрн.

– Сейчас! Я мигом! Там ещё сумки ваши…

Он скрылся из виду в мгновение ока, когда Клык с дружелюбным выражением морды клацнул в его сторону пастью.

– Можешь меня поставить уже, - смутилась я, сообразив, что всё это время провисела над землёй с болтающимися ногами.

– Моя жена, хочу ставлю – хочу нет, - усмехнулся Бьёрн. Но мою просьбу всё-таки выполнил. Руку с талии, правда, не убрал, и она осталась по-хозяйски лежать там. Краснея, я отвернулась и стала ждать, пока мальчик принесёт нам оставшиеся вещи. Он не заставил ждать долго. Кажется, ему не терпелось сбыть с рук опасную для здоровья работу.

Впрочем, он изрядно повеселел, когда Бьёрн бросил ему монетку.