Невидимый заговор против человечества

Сенченко Н. И.

Однако другой факт, уличающий тамплиеров в еретических взглядах, — романтизированные сочинения Вольфрама фон Эшенбаха, чей герой Парсиваль стал в известной опере Вагнера Парсифалем. Парсифаль, как говорят, была одной из многих провидческих и эзотерических работ Вагнера, что свидетельствует о приверженности Вагнера к тамплиерским традициям. Бедный баварский рыцарь Вольфрам, как многие полагали, был сам тамплиером, поскольку он демонстрировал очень специфические знания о тамплиерах, их оружии и методах борьбы. Он описал братство рыцарей, одетых в белые мантии, украшенные красными крестами, охранявших некую великую священную тайну и даже назвал их темплетами, в которых можно легко узнать тамплиеров [1031] .

1031

Graham Hancock. The Sign and Seal (New York: Touchstore Books, 1993). — P. 91.

Именно

Вольфрам был одним из первых популяризаторов легенды о Священном Граале — призрачной цели многих средневековых поисков. Миф о Граале — король Артур, Мерлин, Круглый стол — возникли из поэмы Кретьена Троя, написанной в конце XII в. Именно Кретьен первым навал место жительства Артура Камелот. Поскольку Кретьен жил в Трое, месте официального размещения Ордена, и служил у графа де Шампань, вассала гроссмейстера тамплиеров Пейена, он мог иметь доступ к знаниям тамплиеров, принесенных из Святой Земли, что он и воплотил в своих сочинениях.

В Парсифале Вольфрама Грааль — волшебный камень, который дарит молодость тем, кто им обладает. Этот камень охранялся рыцарями тамплиерами в большом храме на Мунсалвеше, или горе спасения, как полагают, имеющей связь с крепостью на горе Монсегур в южной Франции, последним оплотом катаров [1032] .

Вольфрам еще более приблизил себя к тамплиерам, когда отметил, что идея Парсифаля возникла после знакомства со старой арабской рукописью, хранившейся в доме Анжу. Следует вспомнить, что именно граф Фульк Анжуйский, впоследствии король Иерусалима, сотрудничал и финансировал первых рыцарей тамплиеров. Довольно интересно, что Вольфрам начал писать о Парсифале как раз в то время, когда работы в шартрском соборе были завершены [1033] .

1032

Laurence Gardner. Bloodline of the Holy Grail (Rockport, MA: Element Books,

Inc., 1996). — P. 239.

1033

Там же. — С. 240.

Начиная с тамплиеров, затем, пройдя через цистерцианцев святого Бернара в символическую архитектуру готических соборов, семена их ереси распространились вдаль и вширь. Тамплиеры процветали, благодаря технологиям и философиям, обнаруженным в Иерусалиме, в то время как церковь становилась антагонистической, постепенно понимая угрозу, исходящую от их знаний. Тамплиеры, в свою очередь, становились антагонистичными по отношению к церкви. Исследователь и автор Дэвид Чилдресс сделал такое заключение: “Для тамплиеров истинной церковью была та, которая учила мистике, перевоплощению и хорошим работам, которая преследовалась темной властью, называвшей себя единственной истинной верой” [1034] .

1034

David Hatcher Childress. Introduction to Charles G. Addison’s The History of

the Knights Templar (Kempton, IL: Adventures Unlimited Press, 1997). — P. 18.

Веками обладающая властью церковь, к которой непреодолимо тянулись коррумпированные чиновники, прохвосты, искатели легкой добычи и набожные люди, часто провоцировала кровавую резню против своих врагов, кем мог оказаться любой, кто был не согласен с ее властью. Например, в период между 1208 и 1244 годами десятки тысяч людей были убиты папской армией, посланной Ватиканом в область Лангедок, в юго–западной Франции, давнишний дом рыцарей тамплиеров, а также пристанище некоторых очень неортодоксальных идей.

Секта катаров

Целью папского наступления были те, кто народу был известен как “катары”, предки итальянских и шотландских карбонариев, очень сильно повлиявшие на Орден иллюминати. Они были последователями ранних гностиков, более переданных вопросам духа, чем материальному богатству.

Катары, чье название означало “чистые”, поскольку они верили, что их религиозные взгляды более “чисты”, чем у католической церкви, были идеально предрасположены для неортодоксальных верований. Лангедок, прежде известный как Оккитания, находился на средиземноморском побережье к западу от Марселя, Черных и Корбьерских гор и Пиренеев, отделявших область от Испании. Независимое государство Лангедок гораздо ближе примыкало к испанской границе и краю древнего Септиманского королевства, чем

к недавно созданной французской нации. Лангедок был пересечением, через которое путешественники следовали с Ближнего Востока через мусульманскую Иберию и море.

С падением Каролиньянской империи, созданной Шарлемане после тяжелого захвата области в 801 г. нашей эры, этого уголка древней Римской Империи, что был под контролем королей Франции или франков. Это название вскоре стало применяться ко всей французской нации.

Лангедок был домом древних городов, основанных еще во времена греков и ранних католиков. У него были собственные традиции, культура и язык. Язык Оккитании или Лангедок (фр. — Langue d'Oc) дал название этой территории.

Возможно из-за этого сходства идей и традиций Лангедок был более культурным и преуспевающим, чем его соседи. “Предубеждение в отношении евреев было общим, но… не преследование, — отметил Майкл Костен, старший лектор образовательной программы для взрослых Бристольского университета. — Организованное и официальное преследование евреев стало нормой жизни на юге только после Крестового похода, поскольку именно тогда церковь стала достаточно мощно настаивать на их… дискриминации” [1035] . Катары также хорошо ладили с цистерцианскими монахами, чья вера преобладала в регионе.

1035

Michael Costen. The Cathars and the Albigensian Crusade (Manchester University Press, 1977). — P. 38.

После посещения Рен-де–Шато в Лангедоке авторы Пикнетт и Принц заявили, что они “нашли свидетельство сложной системы связей, корни которых вели к гностическим традициям в области печально известной “еретиками”, будь то катары, тамплиеры или так называемые ведьмы [1036] .

Согласно другому автору Костену, катаризм был “наиболее серьезным и широко распространенным из всех еретических движений, бросавших вызов католической церкви XII ст.” [1037] . До недавнего времени мало было известно о катарах, кроме того что они считались еретиками. Так было потому, что доступной единственной информацией о них была информация от их непримиримого врага, Римской церкви, усматривавшей пагубность в любом материале в поддержку катаров.

1036

Lynn Picknett and Glive Prince. The Templar Revelation (New York: Touchstone, 1997). — P. 185.

1037

Michael Costen. The Cathars and the Albigensian Crusade (Manchester University Press, 1977). — P. 52.

Катары широко были известны как bons hommes или добропорядочные люди, ведшие скромную, религиозную жизнь. Они предпочитали встречаться на природе, вместо того чтобы строить церкви. Священники катаров, известные как perfecti или “совершенные”, одевались в длинные темные одежды и были очень аскетическими, дав клятву воздерживаться от мирского имущества. “Есть разительное сходство между катаризмом и буддизмом, — писал доктор Артур Гирдхем, психиатр, детально изучавший эти группы. — Обе религиозные организации верили в перевоплощение, воздерживались от употребления в пищу плоти (катарам разрешалось есть рыбу), глубоко верили в то, что греховно лишать жизни любое живое существо, даже животное” [1038] .

1038

Arthur Guirdham. The Cathars and Reincarnation (Essex: The C. W. Daniel Company Ltd., 1970). — P. 25.

“Их образ жизни был попыткой следовать учению Иисуса, — объясняли Пикнетт и Принц. — Все крещеные члены были духовно равны и считались священниками. Возможно, наиболее удивительным в те дни был их акцент на равенстве полов… Они были также странствующими проповедниками, путешествующими парами, живя в предельной бедности и простоте, останавливаясь для помощи и врачевания везде, где требовалось. Со всех сторон хорошие люди, казалось бы, они не представляли никакой угрозы никому — кроме церкви” [1039] .

1039

Lynn Picknett and Glive Prince. The Templar Revelation (New York: Touchstone, 1997). — P. 89.