Невинность в расплату
Шрифт:
Тело постепенно перестает гореть.
Как ни странно, оно приходит в себя быстро.
Тягучие ощущения во влагалище еще тянут. Внутри все подергивает. Но… Почему-то от этих ударов внутри какое-то странное тепло отдается в сосках…
Прислушиваюсь к собственным ощущениям, просто стараясь унять нервы.
Я стала женщиной. Это странно. До жути. И неважно, как.
Изменилось ли что-то во мне?
Не знаю.
Но ощущение как будто в теле появилась какая-то струна. Натянутая
Три дня.
Три дня я так и проторчала в этой комнате!
Никто не появился.
Никто со мной не заговорил.
Только поднос с едой регулярно появлялся в комнате.
Его приносила хмурая женщина средних лет с поджатыми губами.
Не глядя на меня. Даже не поднимая глаз.
Просто оставляла еду на столе, а после убирала.
А я, естественно, так и не решилась с ней заговорить.
Да и зачем?
Вряд ли в этом доме я смогу завести друзей или хотя бы поговорить с кем-то нормально, по-человески.
Ну, а про мою дальнейшую участь она наверняка ничего не знает.
О том, чтобы повернуть ручку двери и попробовать выйти, даже и речи, естественно, нет. Кто я? Я даже не имею право на собственное имя. И уже тем более, на то, чтобы осматриваться в коридорах. Дома своего хозяина.
Хозяина.
Ведь я теперь его рабыня.
Как он со мной поступит?
Ледянящий страх оцепляет изнутри.
Как поначалу я боялась, что Бадрид снова придет и начнет меня брать. Грубо, жестко. Резко.
Настолько же сейчас ждала.
Ждала, чтобы хоть немного прояснило мое будущее.
Что он сделает со мной?
А может, лучше бы не знать.
Иногда ожидание лучше той реальности, в которую ты попадаешь.
Остается только надеяться, что он просто обо мне забыл. Уехал. У него много дел, и уж точно не до какой-то там девчонки.
И что он все же сдержал слово.
Ведь слово Бадрида Багирова нерушимо, да?
16 Глава 16
* * *
Бадрид.
— Лузанские перекрыли нам границы, — цежу сквозь зубы в главном офисе.
Той же ночью пришлось вылететь.
Проблемы с поставками Ингвара просто хрень собачья по сравнению с тем, что началось уже через пять минут.
— Все. Все стоит. Абсолютно.
Твою мать.
Мы достигали своего состояния и положения долго. Годы. Десятки лет.
По-крупному шла игра. Всегда по-крупному.
С самыми высокими ставками. А самая высокая из них — жизнь.
Но кто не готов рискнуть даже ею ради того, чтобы достичь того, до чего мы дошли?
И в нашей империи
— Это не главная проблема, — семейный совет собрался за круглым столом.
Братья и помощники. Самые надежные. Самые верные.
Те, кто нам как семья.
Других в помещении нет.
Все, кроме отца.
Его пока не посвящаем.
Главу рода. Главу империи. Держим в стороне.
Сами. Сами должны решать вопросы!
Тем более, что вся это война таки началась именно из-за еще одного нашего брата.
Роман. Роман, мать его, Градов. Так он себя называет с тех пор, как плюнул против святого и ушел из семьи.
Именно он нарушил волю отца. Решил отказаться от договорного старого брака. С одним из древнейших и сильнейших родов!
Мало того, что посеял вражду между нами и Вольскими! Нет! Этого мало!
Ему приспичило еще и пострелять. Прямо в моем заведении.
И все ради той пигалицы, которую он выбрал себе в жены! Ради того, чтобы ее не продали одному из них!
И вот результат.
Война.
Настоящая.
Без переговоров. Без условий.
Десять родов ополчились на нас.
Никакой дипломатии. Только грязные игры.
Только хитрость и сила. И вопрос лишь в том, как далеко мы им позволим зайти.
Одной силой прогибать и нужно. Только так возможно. Иначе…
Иначе камня на камне от нас и от нашей империи ни хрена не останется.
Брат!
Скриплю зубами, сжимая в замок пальцы.
Вот кто бы угодно мог так подставить. Спланированно. Задуманно.
Но нет. Этот идиот просто пострелял всех и подорвал на хрен клуб ради того, чтобы забрать свою девчонку!
Ну, и показать свою силу, не без этого.
Все-таки, у нас одна кровь.
И я, наверное, поступил бы точно так же.
Поэтому надо решать. Самим. Пока отец не узнал и не вмешался.
Роман, конечно, давно ушел из семьи. И сейчас сам по себе.
Но если Карим Багиров узнает, что он устроил, он просто уничтожит Романа! Просто сметет с лица земли!
Это пока он умылся. Молчит, хоть тот и пошел против его воли. Но при таких раскладах…
Не пожалеет.
Убьет. И его, и его женщину и детей.
Платить по счетам — это тоже нерушимый закон Багировых. Мы не прощаем. Никогда. Никому. Ничего.
Прощать и закрывать глаза — слабость.
А слабаков уничтожают. Это вопрос времени.
— На одной из границ реальная стрельба началась, — Арман закидывает ноги на стол, не обращая внимания, как я морщусь.
Ладно. Сейчас это неважно.
— Наши машины с товаром подорвали по дороге в Эмираты, — добавляет Давид, а мне остается только еще сильнее стиснуть зубы.