Невыносимая жара
Шрифт:
Он превратился в жертву преступления, и его убийство взывало к правосудию. Одним из талантов Никки, жизненно необходимым в ее работе, было умение отодвигать личные чувства подальше и действовать как профессионал. Она снова взглянула на труп Поченко и поняла, что на сей раз ей придется приложить для этого гораздо больше усилий, чем обычно.
— Что насчет причины смерти? — спросила она у Лорен Пэрри.
Судмедэксперт жестом подозвала ее к скамейке.
— Один выстрел в затылок.
Небо начинало светлеть,
— Здесь ожоги, — сказала она.
— Точно. Выстрел произведен в упор. Посмотри, как лежит тело. Скамья длинная, он мог бы усесться посередине, однако он находится с краю.
— Кто-то сидел с ним рядом, — кивнула Хит. — Есть признаки борьбы?
— Нет, — ответила Лорен.
— Итак, наиболее вероятно, что убийца был приятелем или сообщником, иначе он не смог бы подобраться к нему так близко.
— Достаточно близко для неожиданного нападения, — заметил Каньеро. — Вытаскиваешь «пушку», приставляешь к затылку, хлоп, и все дела. — Он махнул рукой в сторону шоссе Вест-Сайд-хайвей, которое уже начинало заполняться машинами людей, ехавших в город на работу. — Свидетелей нет, шум транспорта заглушил выстрел. Камер Департамента городского транспорта поблизости тоже не видно.
— Что за оружие? — спросила Никки у судмедэксперта.
— Малого калибра. Если приставишь мне к голове «пушку», я скажу — двадцать пятого.
— Лорен, детка, тебе следует побольше развлекаться.
— Я бы с радостью, да дела идут слишком хорошо. — И она указала на мертвого русского.
— Ожог на лице и сломанный палец — твоя работа? — Хит кивнула. — Есть еще что-нибудь, что мне следует знать?
— Ага, — вмешался Каньеро. — Никогда не связывайся с Никки Хит.
Когда они с Каньеро приехали в участок, Рук уже ждал там.
— Я слышал насчет Поченко. — Он торжественно склонил голову. — Мои соболезнования.
— Эй, смотри, наш Писака уже соображает, что к чему, — рассмеялся Каньеро.
Но Никки снова проигнорировала черный юмор.
— Каньеро, звони людям, которые наблюдают за Мириком. Он единственный известный нам сообщник Поченко, и мне нужно знать, где был букмекер, когда пристрелили его приятеля.
Детектив Каньеро взялся за телефонную трубку. Рук принес Хит стаканчик из «Дин энд Делюка». [95]
— Вот, я взял твой обычный. Двойной ванильный латте с обезжиренным молоком, без пенки.
— Ты же знаешь, что я думаю о таком кофе.
95
«Дин энд Делюка» — сеть высококлассных бакалейных магазинов.
— И тем не менее пьешь его каждое утро. У тебя
Хит взяла стаканчик и сделала глоток.
— Спасибо. Очень любезно с твоей стороны. Зазвонил ее телефон.
— Ив следующий раз не забудь шоколадную стружку.
— Это уже слишком сложно, — ответил Рук. Никки взяла трубку — звонил Таррелл.
— Хочу сообщить тебе две вещи, — объявил он. — Агда ждет в вестибюле.
— Спасибо, сейчас приду. А второе?
— Вчера вечером, перед тем как уйти домой, я плюнул в ту коробку.
Агда Ларссон приоделась для визита в полицейский участок. На ней были винтажные вещи, купленные в Ист-Виллидж; одно запястье украшали розовые с белым спортивные часы «Swatch», другое — плетеный браслет с узелками. Она потеребила большим и указательным пальцами узелок и спросила:
— У меня будут какие-то неприятности?
— Нет, это всего лишь формальность. — Это было правдой лишь отчасти. Никки эта беседа была нужна в основном для того, чтобы расставить точки над «i», но она также хотела получить ответ на один беспокоивший ее вопрос. «Однако всему свое время», — решила Хит. — Как у вас настроение после случившегося? Я думаю, после убийства и ограбления у ваших хозяев вы решите вернуться в Швецию.
Агда покачала головой, как будто не верила в реальность происходящего.
— О, это все очень печально, да? Но в моей стране тоже случаются убийства. Говорят, в прошлом году убили почти двести человек.
— Во всей стране?
— Да, и разве это не ужасно? Повсюду убийцы.
— Агда, я хочу задать вам несколько вопросов относительно жизни семьи Старров.
Та медленно кивнула.
— Миссис Кимберли сказала, что вы захотите расспросить меня, когда я сообщила, что иду в полицию.
Никки насторожилась.
— Она предупреждала вас, чтобы вы не говорили об их частной жизни?
— Нет, она сказала, что я могу говорить все, что захочу.
— Она так сказала?
Няня хихикнула и тряхнула длинными светлыми волосами.
— Вообще-то, она сказала, что это все равно не важно, потому что полицейские тупые и проглотят все, что угодно. — Тут Агда заметила, что Никки не смешно, и нахмурилась в тщетной попытке принять серьезный вид. — Она, миссис Старр, всегда говорит все, что хочет.
«И получает все, что хочет», — мысленно добавила Никки.
— Как давно вы у нее работаете?
— Два года.
— Как она к вам относится?
— О, иногда с ней бывает трудно. Бывает, вдруг как набросится на меня: «Агда, возьмите Мэтью и идите гулять в парк» — или стучится ко мне среди ночи: «Агда, Мэтью стало плохо, его вырвало, уберите это».
— Позавчера миссис Старр с сыном уехала из города.
— Верно, они поехали в коттедж доктора ван Пелдта в Вестпорт. Это в Коннектикуте.