Незавершенная месть. Среди безумия
Шрифт:
Мейси подумала о сыновьях Присциллы, но ответила сдержанным «Весьма разумно».
– Как бы то ни было, Мейси, от Филлис энтузиазма не ждите – она очень неохотно отвечает на вопросы о своей покойной подруге. Помню, я пыталась ее разговорить в масленицу, во время блинных бегов. Филлис тогда захлопнулась, что твоя устрица.
– Попытаюсь выяснить, какие у нее соображения насчет причин пожаров.
– Бог в помощь. Я сама собирала материал к десятой годовщине налета. Из этих геронсдинцев клещами слова не вытянешь. Ни вспоминать не желают, ни думать, ни говорить. Так статья и не получилась – причем не в первый раз. –
– Если можно, да.
– Стэплс – приятный человек. Обожает камерную музыку. В бытность свою викарием организовал квартет.
Битти черкнула пару строк на листочке и вручила его Мейси, та сложила бумагу и спрятала в черный портфель, прихваченный из машины.
– Вы сообщили мне очень ценную информацию. Спасибо. – Мейси помедлила, затем положила ладонь Битти на плечо. – Обещаю: у вас непременно появится возможность сделать настоящую карьеру. Я обязательно свяжусь с вами, как только раскопаю что-нибудь стоящее.
Журналистка кивнула, бросила взгляд на ручные часики.
– Поскорее бы, – вздохнула она. – Кстати, Мейси, а куда подевались ваши замечательные медсестринские часы?
Мейси повела плечами:
– Забыла их дома. Придется определять время по солнцу.
Уже около автомобиля Битти принялась сетовать: проворонила, мол, лондонских мальчишек, которые оказались невиновными.
– Думала, успею взять интервью у них и у их родителей. Колоритно получилось бы: хмельник, приезжие сборщики хмеля и все такое. А они скрылись, едва из-под стражи вышли.
– Родители хотели поскорее увезти мальчиков в Лондон, не ждать, пока весть об аресте дойдет до фабрики, куда их взяли стажерами. Боялись, что мальчики потеряют работу, – объяснила Мейси, выруливая на шоссе.
Дальше, до самой станции, где Битти должна была сесть на мейдстоунский поезд, женщины говорили о пустяках. Когда Битти уже вышла из автомобиля, Мейси опустила стекло и произнесла:
– Знаете, вчера я получила дружеский совет. Одна мудрая женщина утверждает: если хотите найти серебро, думайте про серебро. Полагаю, совет применим и к другим сферам деятельности. Хотите добиться успеха – следовательно, вот здесь, – Мейси постучала себя по виску, – у вас должна быть четкая, максимально подробная визуализация этого успеха.
Битти наморщила лоб, затем улыбнулась:
– Ага, понятно. Буду воображать, будто сижу в губернаторском кресле.
Мейси покачала головой:
– Я серьезно. Воображайте себя сотрудницей ведущего издания. Думайте про серебро.
С вокзала Мейси поехала в Хокхерст. Путь лежал через поля, сады и хмельники. Яблоки почти созрели. Ветви отягощал пепин шафранный; сочные, с горчинкой брамли так и просились в пирог. Возле изгороди, за которой яблони манили красновато-коричневыми плодами, Мейси заглушила мотор, дотянулась до ветки, сорвала яблоко и поскорее заскочила обратно в машину,
Въехав в Хокхерст, она сразу направилась к так называемой Топи; миновала лужайку, школу, церковь, наконец, достигла «Пасхального приюта». Набросила жакет, оправила льняную юбку, нахлобучила мягкую соломенную шляпу с лиловой лентой и широкими полями. Визитницу спрятала в сумочку, а черный портфель решила оставить в машине, чтобы чересчур официальным видом не спугнуть обитателей коттеджа. Затем заперла «Эм-Джи», прошла по дорожке к крыльцу и дернула дверной колокольчик.
Открыл преподобный Стэплс собственной персоной, крикнул в глубь дома жене:
– Не беспокойся, Джейн, дорогая, я сам справился. – Следующая фраза относилась к Мейси: – Чем могу служить?
– Вы – преподобный Стэплс? Меня зовут Мейси Доббс. – Мейси протянула визитку. – Я работаю на компанию, которая в настоящее время готовится приобрести крупный земельный участок и кирпичный завод у Альфреда Сандермира.
Викарий, видимо по старой памяти, носил с бордовым кардиганом, штопанным на локтях, белый пасторский воротник. Наморщив лоб, он принялся изучать визитку.
– Извините, не понимаю, каким образом я…
– Мой отчет о событиях последних лет в деревне Геронсдин почти завершен. Такие отчеты составляются по требованию покупателя, ведь кирпичный завод имеет прямое отношение к деревне. Я подумала: преподобный Стэплс когда-то проповедовал в Геронсдине, следовательно, хорошо осведомлен о делах и нравах жителей; не просветит ли он меня в некоторых вопросах?
Стэплс отступил, пропуская Мейси в дом.
– Прошу вас, входите.
Он закрыл за Мейси дверь. Из гостиной вышла Джейн Стэплс. Мейси успела разглядеть французские окна, а за ними – сад, где на газоне белели кованые стулья и стол. Седые волосы миссис Стэплс, очевидно, недавно подверглись воздействию перманентной завивки; вообще она, в кардигане ручной вязки, с ниткой жемчуга на шее и в длинной юбке, выглядела как типичная жена деревенского викария.
– Познакомься, Джейн, – это мисс Мейси Доббс. Она представляет компанию, которая намерена приобрести поместье Сандермира. Мисс Доббс хотела бы побольше узнать о Геронсдине.
Миссис Стэплс сцепила руки на животе.
– Вот это было бы хорошо. Кирпичный завод нуждается в знающем, рачительном хозяине. Большинство геронсдинцев мужского пола трудится на этом заводе, и следует учитывать интересы этих людей. – Она помедлила, улыбнулась. – Я накрою чай в твоем кабинете, дорогой.
Викарий выразился в том смысле, что чаю попить никогда не повредит, а Мейси прикинула: основным занятием этой женщины в замужестве было и остается приготовление чая для тех, кто пришел к ее супругу.
Преподобный Стэплс провел Мейси в кабинет, где простер длань к стулу, одновременно закрывая дверь.
– Прошу садиться, мисс Доббс.
В очередной раз Мейси уселась по «гостевую» сторону деревянного письменного стола, который смотрелся бы куда уместнее, будь кабинет раза в три больше. Стопка чистой бумаги слева от бювара и целый веер исписанных листков справа намекали, что викарий взялся за некий фундаментальный труд.
– Вы пишете роман, преподобный Стэплс?
В прямом смысле попытавшись отмахнуться от самого этого предположения, викарий локтем отодвинул исписанные листки на край стола.