Незавершенная месть. Среди безумия
Шрифт:
Мейси улыбнулась. Мистер Чемберс ей понравился, даром что наверняка – как и вся деревня – ждал ее прихода. Впрочем, Мейси уже смирилась с мыслью, что ни от одного из геронсдинцев всей правды не добьется. Пусть так, зато крупинки информации, которые Мейси соберет по домам, заполнят, по принципу детской раскраски, контуры, давно нарисованные в ее воображении – и в планшете.
– Мистер Чемберс, будьте добры, расскажите о пожаре, который случился в вашем доме пять лет назад.
– О пожаре?
– Да. Я знаю, что пожар вспыхнул у вас в гостиной
– При загадочных обстоятельствах? Кто это вам наговорил такой ерунды?
Джордж Чемберс засмеялся было, но сразу закашлялся. Кашель был вязкий, будто в горле у старика застрял инородный предмет.
«Хоть бы ему кто сказал, что не годится часами сидеть возле печки, которую топят антрацитом!» – подумала Мейси.
– Мы так быстро потушили огонь, что даже пожарных вызывать не пришлось. Вы, наверно, знаете, что ближайшая пожарная бригада находится в Пэддок-вуд?
– Знаю. Но что стало причиной пожара?
– Не что, а кто. Мальчишки. Как всегда. Скоро Ночь Гая Фокса; они в это время жгут костры, а баловство до добра не доводит.
– Вы говорите – скоро Ночь Гая Фокса. Но ведь до пятого ноября еще больше месяца!
– Ваша правда. Только эти пострелята очень уж нетерпеливы делаются, когда чуют огневые забавы.
– Каким именно образом, по-вашему, они подожгли дом? Хлопушку в окно бросили? Или, может, огненное колесо?
– Верно, так и было, мисс.
– Знаете что, мистер Чемберс? По-моему, вы попустительствуете хулиганам. В мое время за такую «забаву» виновника высекли бы да в исправительное учреждение отправили.
Чемберс только головой тряхнул.
– Какая вы строгая, мисс Доббс. Уж и пошалить ребятам нельзя! Дело-то пустячное. Прибежали соседи, быстренько огонь потушили. Чего скандал устраивать?
– Насколько я понимаю, вы так и не нашли виновников?
– Может, мы и впрямь по… попустительствуем, да только так уж повелось. После того, как наши ребята на войне погибли. Вот моя хозяйка в прошлом году преставилась, и, знаете, рада была, что помирает. Я, говорит, теперь буду с нашими мальчиками. Мы же с ней обоих враз потеряли. Так-то, мисс Доббс.
– Сочувствую вам, мистер Чемберс. – Мейси помедлила. – Я сама работала медсестрой во Франции.
– Ну, стало быть, знаете, каково оно.
– Да, знаю.
Глаза Чемберса затуманились, он полез в карман плисовых штанов, выудил несвежий носовой платок.
– От ваших соседей я слышала про налет немецкого «цеппелина». Не могли бы вы рассказать об этом подробнее?
Старик высморкался, посопел, изучил содержимое платка, затем скомкал его и сунул обратно в карман.
– Не иначе, эта махина либо в Лондон летела и зачем-то к нам завернула, либо, наоборот, из Лондона возвращалась. Видать, фриц-то цели не нашел, какую велено ему было разбомбить, а тут огонек – даром что мы светомаскировку соблюдали. Ну и думает: не тащить же бомбу-то обратно, кину здесь.
– И это случилось почти сразу после того,
– Да, мисс. Правда, мои Майкл с Питером еще раньше погибли, в шестнадцатом. Только это все равно что вчера было. Вот тут ноет и ноет, без конца. – Чемберс прижал кулак к сердцу. – Постоянно узнаешь: этого убили, того убили. И вдруг в один день приходит сразу дюжина похоронок. Ну а мы-то ребят сызмальства знали. Вот и получается, что это наши родные сыновья погибли, притом во второй раз. И будто нам этого мало, летит дирижабель, так его и так. Думали, не оклемаемся после такого горя.
– Вдобавок погибла семья Мартин.
– Ну да. Пусть они и пришлые были. Не в наших краях родились, не по-нашему учены. Они в Геронсдине лет за двенадцать-тринадцать до того поселились. Сами – с Континента. Ну, из Европы.
– А мне говорили, они граждане Британии. По крайней мере, дети родились здесь.
– Здесь – да не здесь. – Чемберс махнул на окно, на поля и рощи. – Не в Геронсдине. А все-таки жалко. Тоже ведь люди.
Мейси уже хотела задать очередной вопрос, но тут в дверь постучали.
– Ну, мисс, ежели у вас все, извините. Надо открыть.
Мейси кивнула:
– Спасибо, мистер Чемберс, что уделили мне время.
Он прошаркал к парадной двери, за которой обнаружилась миссис Пендл с подносом, покрытым вышитой скатеркой.
– Ой, мисс Доббс! Не знала, что вы здесь. Я вам не помешала?
– Ничуть, миссис Пендл. Я как раз ухожу.
Мейси еще раз поблагодарила Джорджа Чемберса и вышла за порог. Уже когда она была на мостовой, до нее донеслись преувеличенно громкие слова миссис Пендл:
– Нынче суп из говяжьих хвостов, с клецками. Очень вкусный!
Мейси оглянулась, хотела помахать на прощание – и увидела, как миссис Пендл, успевшая передать поднос Чемберсу, входит в дом, складывая руки на животе. Мейси разобрал смех. Однажды бабушка обмолвилась, как узнать, склонна соседка к разговору или нет. Склонна – непременно сложит руки на животе, и если поблизости имеется изгородь – прислонится к ней. Время потрачено не зря, мысленно подытожила Мейси. Особенно был полезен разговор с Джорджем Чемберсом. Старик, сам того не заметив, одной репликой дал ей целых два намека. Впрочем, как она и рассчитывала.
Еще раз заглянув в список, Мейси решила, что сегодня зайдет только в один дом – к Филлис Уилер, урожденной Мэнселл, подруге Анны Мартин. Дом находился в четверти мили от кузни, по правой стороне. Особняк в эдвардианском стиле отстоял от дороги и по сравнению со многими другими домами выглядел запущенным, даром что был новее на несколько столетий. Крыльцо обрамляли два эркера, фасад был выкрашен оливково-зеленой краской – такой же, как и здание железнодорожной станции. Неудивительно – ведь дом являлся частью собственности железнодорожной компании. Мейси заключила, что отец Филлис работает на эту компанию. Она надеялась застать Филлис дома; да и где еще быть матери двоих школьников и младенца?