Нежное создание
Шрифт:
— После скажу, — ответила госпожа Маргрит, щурясь на разложенные перед собой листы с записями.
Ника писала список всего, что понадобится для открытия кофейни. Ни ехать в Амстердам, ни тем более выходить замуж за старика-банкира она не собиралась. Включила мину замедленного действия. В предчувствии неотвратимого «Армагеддона», который она запланировала устроить в день, когда Ван Ромпей придёт в их дом за окончательным ответом, её слегка знобило.
Пока обдумывала план «А» и запасной план «Б» на случай провала первого,
«Не так страшен чёрт, как его малюют», — усмиряла в себе страх перед неизвестностью. Страшно сделать первый шаг. Пусть она ошибётся, пойдёт не туда, сделает не то. Но это лучше бездействия. Есть цель, и к ней нужно двигаться.
— А на каком языке вы пишете? — прозвучало над ней как гром среди ясного неба.
Ника вздрогнула и втянула воздух носом. За её спиной стояла Хенни и заглядывала в исписанные листы.
— Тебе заняться больше нечем, кроме как пугать меня до смерти? — опустила глаза на ступни прислуги в старых, растоптанных туфлях без задников.
— На французском? — уточнила Хенни. — Зачем?
Ника перевернула листы:
— Чтобы такие любопытные как ты не прочитали.
Служанка поджала губы и ушла в кухню.
Госпожа Маргрит протянула руку:
— Покажи, что написала, — с ожиданием уставилась на дочь.
— Покажу, когда закончу, — собирала Ника бумаги. Почему ей не пришло в голову, что женщина может потребовать отчёт? — Сейчас нельзя, примета плохая, написанное не сбудется. Хотя, я буду рада, если господин Ван Ромпей больше никогда не вернётся в Зволле, — широко улыбнулась и протянула свёрнутые в трубку листы.
Передумав смотреть записи дочери, мама вздохнула и повела плечами. Позвала громко:
— Хенни! Приберись тут и накрывай на стол!
— Можно мне выйти на улицу? — с напускной покорностью спросила Ника.
— После того, как отобедаем, — сжалилась мама, довольная беспрекословным повиновением дочери.
Ника едва ли не бегом бросилась в свою комнату. На лестнице выдохнула с облегчением. Не знала, что стала бы говорить госпоже Маргрит и как объяснять, что записи сделаны на непонятном для женщины языке? Это вызвало бы подозрение.
Она совершенно забылась, размечталась и вошла во вкус. Писала быстро, легко, не задумываясь. Писала на русском языке.
Первым пунктом в её записях было пойти в дом Ван дер Меера и поговорить с госпожой Бригиттой в приятной дружеской обстановке за чашкой чаю, на который та её пригласила. Женщина должна знать, чем закончился разговор банкира с Адрианом. Он своей экономке всецело доверяет.
Затем Ника пройдётся по центральной улице города и посмотрит, сдаёт ли кто помещение, подходящее
А вот идея открыть маленькую кофейню пришлась по нраву. В реалиях этого времени необычность и нестандартное оформление кофейни привлекут внимание и сделают её популярной. Ко всему прочему, небольшие вложения на старте и быстрая окупаемость позволят встать на ноги в короткий срок.
Итак, необходимо помещение, оборудование, угол для жизни. То, что Ника в один миг может лишиться как покровительства госпожи Маргрит, так и крыши над головой, не должно стать для неё непреодолимым препятствием.
Предупреждён, значит вооружён.
Нике нужна смета, чтобы понять, во сколько обойдётся открытие кофейни и хватит ли денег, если продать серьги. Именно продать, а не заложить за копейки. Если будет мало, то… ей нужен человек, который даст недостающую сумму. Возможно, его заинтересует предложение стать её партнёром.
Чтобы заполучить партнёра, Ника должна составить бизнес-план, сделать расчёты, нарисовать эскизы вывески и интерьера. Всё должно быть необычно, привлекательно и недорого.
Вопрос с официальной регистрацией бизнеса, если таковая нужна, она обсудит с господином губернатором. Разрешительное письмо-«паспорт» у неё есть.
Две недели… Для приведения основной части плана в исполнение у неё есть две недели.
«Начнём?» — улыбнулась Ника отражению Руз в зеркале, получив в ответ её ободряющую улыбку.
Отобедав, мама накрыла рот ладонью и коротко зевнула:
— Что-то меня разморило, — подавила повторный зевок. — Никого не принимай, полежу немного, — приказала служанке.
— Мне можно пойти за бумагой? — спросила Ника.
— После того, как Хенни приберётся в кладовой и отчистит крыльцо.
Ника вопросительно посмотрела на служанку и та буркнула:
— Как справлюсь, так и пойдём.
— Не спеши. Я тоже лягу отдохнуть. Что-то и меня разморило, — обрадовалась Ника поводу уйти незаметно.
Сделав вид, что направляется в свою комнату, прошмыгнула к двери во внутренний дворик, тихо её открыла, выскользнула на улицу и быстрым шагом прошла к калитке. Чтобы не создавать лишнего шума, накидку надевать не стала.
Калитка во двор Ван дер Меера оказалась открытой. В саду хозяйничал высокий, сутулый, худощавый мужчина лет тридцати пяти, вырубая и выкорчёвывая заросли кустарника.
Ника поздоровалась с ним. По тому, как он ответил и улыбнулся ей в ответ, поняла, что он знает Руз.
«Тот самый садовник, о котором говорила Хенни», — подумала с уверенностью, отмечая непритязательный вкус служанки. Ничем непримечательная внешность мужчины компенсировалась его добрыми глазами и открытой, приветливой улыбкой.