Нежный гром
Шрифт:
родственников усопшего, что они хотят от меня услышать. Я и сам знаю. Конечно, пару вопросов об умершем я все-таки
задаю, но никогда о том, что я должен сказать. Я знаю, что говорить.
Люди хотят услышать, что Бог думает о смерти. Они хотят услышать ответ на свой самый страшный вопрос: а что там, за финишной чертой. Им не интересно мое мнение. Им не нужны философские трактаты или исследования ученых. Они хотят
знать точку зрения Бога. Если бы Сам Иисус был здесь, у изголовья гроба, посреди этого кладбища, что бы
И вот под покровом людской печали я оглашаю мнение Господа. Рассказываю о хвалебной речи, произнесенной
Иисусом в собственный адрес. Ученики же не знали, что это был Его последний путь. Никто не знал. Но все случилось именно
так. Он понимал, что видит заход солнца в последний раз. Знал, что смерть придет за ним утром. И поэтому говорил о
смерти. Вот как Он начал:
Да не смущается сердце ваше; веруйте в Бога, и в Меня веруйте. В доме Отца Моего обителей много. А если
бы не так, Я сказал бы вам: Я иду приготовить место вам. И когда пойду и приготовлю вам место, приду
опять и возьму вас к Себе, чтобы и вы были, где Я (Иоан. 14:1-3).
Какое заявление! Доверьте Мне свою смерть. Когда пойдешь в могилу, не переживай, — просто доверься Мне! Такое
впечатление, что у Бога какое-то несерьезное отношение к смерти. Он разговаривает, как механик с клиентом в мастерской.
«Да, двигатель нуждается в капитальном ремонте, но не волнуйся, я все сделаю». Нам это кажется чем-то непостижимым.
Ему — пустяком.
Следующим вечером я сделал то, что любой родитель делает сотни раз: я отнес на руках свою дочь в кровать.
Пятилетняя Сара уснула на полу, я поднял ее, отнес в ее комнату и уложил в постель. Зачем? Я просто знал, что пришло время
сна. И что ее сон там наверху, в ее комнате, будет гораздо лучше, чем внизу, в гостиной, на полу.
Не творит ли Бог нечто подобное? Не приводит ли Он нас в место отдыха, созданное специально для нас? И поэтому
для Него смерть совсем не трагедия. В Божьем расписании конец существования тела — начало настоящей жизни.
Представь, что сестры Сары воспротивились бы моему намерению уложить ее в кровать. «Не забирай. Нам ее будет не
хватать! Оставь ее здесь, чтобы мы были все вместе!»
Что бы я ответил? «Но ей будет гораздо лучше в ее комнате. Да к тому же вам и самим скоро уже пора в постель!»
Забирая нас домой, Бог поступает, как любой другой отец. Он приводит нас в место отдыха. В место, которое Он
«приготовил» нам. Небеса ведь собраны не на конвейере. Все-таки ручная работа. Сделано на заказ.
Недавно я решил побаловать себя и заказал пару рубашек у портного. Выбрал ткань. Мастер снял мерки. И через
несколько недель мне доставили рубашки, сшитые специально для меня. Вы знаете, огромная разница между этими двумя
сорочками
были произведены для сотен тысяч мужчин, имеющих тот же размер что и я. А эти две — специально для меня.
Они подходят мне просто идеально! Не висят на мне. Не жмут. В самый раз. Таковы обетования Небес. Бог творил их, думая только о тебе. Иисус приглашает людей наследовать «Царство, уготованное вам от создания мира» (Мат. 25:34).
Вся проблема лишь в том, что этот мир скроен не по небесным лекалам. Он сшит не по нашему заказу. Мы созданы
для жизни с Богом, а на земле приходится жить верою. Мы созданы для вечной жизни, а здесь имеем право только на
мгновение. Мы созданы для святости, а этот мир утопает в грехах.
Этот мир сидит на нас, как рубашка, взятая напрокат. Небеса же подходят нам как нельзя лучше.
Кстати, я всегда думал: «Почему Иисус воскресил из мертвых так мало людей?» Исцелил сотни. Накормил тысячи. Но, насколько мы знаем, воскресил только троих: дочь Иаира, слугу сотника в Наине и Лазаря. Почему так мало? Может, потому, что знал, что не окажет им этим услугу? Может, потому, что добровольцев не нашлось? Может, потому, что уж если кто-то
оказался там, то он ни за что не захочет вернуться сюда?
Мы должны доверять Богу. Не только потому, что Он всегда делает то, что лучше для нас. Но и потому, что Он знает
будущее. Поразмышляй над словами Исайи: «Праведник умирает, и никто не принимает этого к сердцу; и мужи
благочестивые восхищаются от земли,и никто не помыслит, что праведник восхищается от зла. Он отходит к миру; ходящие
прямым путем будут покоиться на ложах своих» (Ис. 57:1,2).
Какая мысль! Бог бережет праведников от ожидающих их неприятностей. Может ли смерть быть Божьей благодатью?
Может ли погребальный венок быть обручальным кольцом Господа? Почему восьмилетний ребенок умер от рака? Почему
молодая мать оставила сиротами своих детей? Безусловно могила наводит ужас. Но, возможно, это защита от
надвигающихся бедствий.
«Верьте в Бога, — призывал Иисус, — и верьте в Меня».
Несколько лет назад я слышал выступление Джорджа Буша-старшего, тогда вице-президента США, на молитвенном
завтраке. Он рассказывал о своей поездке в Россию, где представлял Америку на похоронах Леонида Брежнева. Похороны
были организованы в таком же стоическом полувоенном стиле, каким был пронизан весь советский режим. Слез не было
видно. Чувств никто не проявлял. Но было одно исключение. Господин Буш рассказывал, что вдова Брежнева подошла
последней к гробу мужа перед тем, как должны были закрыть крышку. Несколько секунд она просто стояла рядом с ним, а
потом наклонилась и еле заметным движением руки перекрестила.