Незримый мост (в сокращении)
Шрифт:
"Вот, вот!
– подумал Кузьминых.
– Именно так и будут рассуждать все. И никто не поверит ни в какую "завесу". Ошибка! И больше ничего!"
Он нисколько не сомневался в том, что капитан Аксенов уже здоров. Повторный снимок обязательно покажет, что перелома ребер нет. Но как и чем объяснить то, что зафиксировано на первом снимке? От фотодокумента не отмахнешься!..
– Помогите больному встать, - сказала медсестра.
– Я могу встать и сам.
– С этими словами Аксенов легко поднялся на ноги.
Сестра укоризненно
Идя по коридору вслед за Аксеновым и сестрой, Кузьминых видел, что походка его начальника совсем не та, что была у него, когда он шел из своего кабинета к машине скорой помощи. Сомнения не было - капитан действительно здоров! В чем же тут дело?..
Этот же вопрос старший лейтенант задал и главному врачу. Тот удивленно посмотрел на него.
– О чем вы меня спрашиваете?
– О том и о другом.
– Относительно больного ничего сказать сейчас не могу. Подождем снимка. А относительно "другого", позвольте повторить ваши же слова: вопрос не по адресу.
– Кого же спрашивать?
– Боюсь, что некого.
С минуту оба молчали.
– Не кажется ли вам, - сказал Кузьминых, - что все обстоятельства этого дела следует заактировать?
– Для чего? И для кого?
– Для тех, кто заинтересуется этим. Хотя вы и говорите, что спрашивать некого, думаю, что найдутся люди, которым наш акт может пригодиться.
– Кому это может пригодиться?
– Науке!
Снова молчание.
– Пишите акт, - сказал главврач.
– И простите меня! Я совсем потерял голову. Разумеется, вы правы! Садитесь за мой стол.
Вошла медсестра и подала ему мокрый еще снимок.
– Милое дело!
– сказал врач.
– Посмотрите!
– Зачем мне смотреть? Я в этом все равно ничего не смыслю. Знаю, что капитан Аксенов здоров и перелома ребер у него нет. Больше нет!
– Что значит "больше нет"?
– Это значит, что перелом был, а теперь его нет. И именно потому мы с вами составляем акт.
– Фиксируем то, чего не понимаем?
– Да! И вряд ли поймем когда-нибудь.
– Тогда еще раз спрошу: кому же нужен наш акт?
– Науке!
– повторил Кузьминых.
– Но не медицине и не криминалистике. Впрочем, - прибавил он, - относительно медицины я, может быть, и не прав, судя по тому, что произошло с капитаном Аксеновым на наших глазах.
"А что же, собственно говоря, произошло на наших глазах?
– тут же подумал он.
– Ровно ничего! К капитану нельзя было подойти, потому что "нечто" мешало. Вот и все, что мы знаем. Правда, это "нечто" или "некто" вылечило его за то время, пока никто не мог подойти и помешать. Но чему помешать? Или, быть может, кому? Нет, лучше не пытаться найти разгадку! С ума можно сойти!"
– Давайте писать акт, - сказал он таким тоном, словно хотел успокоить себя и главного врача.
– Что еще нам остается? Это тот редкий случай, когда думать вредно...
Сотрудники милиции не очень
Н...ск стоял на полпути между районным и областным центрами, поэтому ожидаемые машины прибыли почти одновременно. Из района приехали майор и капитан, а из областиподполковник и судебно-медицинский эксперт областного управления, психиатр по специальности. Его присутствие красноречиво свидетельствовало о возникших относительно Аксенова подозрениях.
– Ну что ж, давайте показывайте, что у вас здесь произошло, - сказал подполковник, и в тоне, каким была сказана эта фраза, отчетливо прозвучало; "если у вас действительно что-то произошло".
"Ладно, дорогие товарищи, - подумал Кузьминых.
– Хорошо смеется тот, кто смеется последним! Посмотрю я на вас через пару минут, там, в кабинете".
Уходя в поликлинику, он запер дверь, чтобы никто не входил и ничего не трогал. Начальство должно было увидеть все в том виде, в каком он оставил, на случай, если захочет произвести следствие по всем правилам.
Кузьминых достал ключ и отпер дверь.
– Прошу вас!
– сказал Аксенов.
Переступив порог, все остановились - гости от удивления, а хозяева в полной растерянности.
ТУШИ БЫКА В КАБИНЕТЕ НЕ БЫЛО!
– Так!
– многозначительно сказал подполковник.
– Этого следовало ожидать!
Капитан Аксенов протянул руку, указывая на что-то, лежавшее на полу.
Это были шесть кусочков свинца, в которых нетрудно было узнать слегка деформированные пистолетные пули. Они лежали на том самом месте, где упал СРАЖЕННЫЙ ИМИ симментальский бык, непостижимым образом исчезнувший из запертого кабинета.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ,
в которой подводится итог событиям двенадцатого января и по
является первый проблеск разгадки
– Кому вы оставляли ключ?
– спросил капитан Аксенов.
Кузьминых вынул из кармана связку ключей.
– Никому, - ответил он.
– Вот! Все на месте.
От волнения оба начисто забыли, что всего минуту назад старший лейтенант этим самым ключом открыл дверь на глазах у всех.
– Значит, у кого-то имеется дубликат.
– Это исключено, товарищ капитан. От вашего кабинета существуют два ключа - один у вас, второй у меня.
– О чем вы спорите?
– спросил подполковник.
– Вижу, что на вас сильно подействовали все эти события. Туша быка - это не спичечный коробок. Чтобы протащить ее через эту дверь, нужна лебедка или по меньшей мере десять человек.
Кузьминых сдвинул брови.
– Вы хотите сказать, что никакого быка здесь не было?
– Хотел бы так думать, очень хотел бы, но не могу. Приходится верить своим глазам, - сказал подполковник.
– Не торопитесь обижаться! Мы видим, что все рассказанное вами - чистая правда!