Ни богов, ни королей
Шрифт:
— Эй! — возмутился Тогмур. — Я стою десятка ваших южан. А Иггмур так вообще сотни, только погляди на него!
Здоровяк нахмурил брови и сделал как можно более грозное лицо.
— Будет вам битва. — вздохнул наёмник. — Если останетесь в живых, даже будет, о чём рассказать своим.
— Я тебя ещё на свадьбу приглашу, Таринор! — Тогмур хлопнул его по спине. — Не вешай нос. Нам не впервой биться с кучей оборванцев. Как тогда в лесу, помнишь? Они за нами даже не пошли, поняли, что с такими связываться себе дороже.
Вдруг наёмника осенило. Одурманенные эльфами люди в лесу не могли отдалиться от колодца. Что, если воины некроманта имеют ту же слабость?
— Маркус! Как долго
— Насколько позволят его силы. Полагаю, что Вингевельд может делать это сколь угодно долго, раз уж ведёт их столько времени.
— А как далеко он может делать это?
— Хороший вопрос! — воскликнул маг. — В этом должно быть ограничение, даже если он очень силён. Думаю, четверть мили, может, половина. Во всяком случае, приказы он отдавать им уже не сумеет.
— Вот оно. — наёмник сложил ладони. — Нам нужно растянуть его силы. Наша армия состоит из множества отрядов, у каждого из которых свой командир. Вингевельд же единолично командует всем войском. Каким бы могущественным магом он не был, он всего лишь человек и не может следить за всем одновременно. Мы атакуем с разных сторон, растянем его силы…
— Как комары! — вдруг радостно сказал Иггмур.
— Именно! — согласился Таринор. — Окружим его армию, словно комары и он не сможет прихлопнуть нас всех. Нужно будет как можно скорее добраться до него самого. Драм, сумеешь сделать это?
— Я не уверен, что смогу убить его один. — смущённо ответил эльф.
— Мы прорубимся к нему. — оскалился Тогмур.
— А потом прибудем мы с Игнатом. — произнёс Маркус.
— Это уже походит на план. — улыбнулся Таринор. — Я ни разу не командовал таким количеством солдат. Но ни у одного полководца не было таких необыкновенных соратников. Ты хотел написать об Энгате, Тиберий? Клянусь, тебе будет, о чём написать!
Войско Таммаренов покидало окрестности Высокого дома на рассвете. Таринор уже семь лет не был в войсковом обозе и, глядя на шагающих солдат, что-то рассказывающих друг другу и делящих разбавленное вино и сухари, в душе появилось щемящее чувство ностальгии. Когда-то и его занесла нелёгкая на войну, и он точно так же, как эти безусые юнцы, ничего о ней не знал. По крайней мере, до того ему пришлось сполна хлебнуть наёмничьей жизни, так что он не тешил себя мечтами о подвигах, а у этих ребят не было и того. Ох, как непросто им будет. Зато те, кто выживут, смогут с полной уверенностью рассказывать, что одержали победу над самой смертью, тогда как он участвовал всего лишь в ещё одном дележе власти и земель между сильными мира сего. Да, в Войне короны не было ничего героического или достойного. Эдвальд Одеринг просто отомстил за убийство своей загулявшей на стороне сестры, попутно прихватив себе корону и власть над страной, им самим превращённой в истекающего кровью зверя. А ему, Таринору, просто повезло воевать на стороне победителей. Вряд ли к безродному наёмнику проявили бы и без того редкое в этих краях милосердие, окажись он среди проигравших. Таринор понимал это уже тогда, будучи моложе и, наверное, глупее, когда так же шагал на свою первую битву среди солдат, многих из которых видел первый и последний раз в жизни. И так же семь лет назад ехал в обозе к Пепельному зубу вместе с лордом Ореном Мейтоном, вот только в тот раз они двигались с юга, а теперь — с севера.
Наёмник вместе со спутниками ехал в отдельной повозке в хвосте обоза, и Игнат вслух замечал, что войско Таммаренов движется куда быстрее, чем королевское, когда они выступали на Мейеран. Маркус с опаской глядел на небо, опасаясь, что пойдёт дождь, и вся их огненная тактика пойдёт прахом, но небо оставалось чистым и безоблачным, вселяя в сердце надежду. И всё же чем дальше
Добравшись до места вечером, ближе к ночи, армия встала лагерем за холмом, хотя наёмник не питал надежды, что им удастся застать архимага врасплох. Таринора вызвали в командирский шатёр, где его уже ожидали лорд Эйевос, пара лордов-вассалов и несколько других Таммаренов, чьи имена и лица были слишком похожи, чтобы наёмник помнил каждого по отдельности. Был там и Кельвин Старлинг. Они снова обсудили план предстоящей битвы, расставляя по карте цветные деревянные фигурки, обозначающие войска. Те отряды, которыми предстояло командовать Таринору, изображались фигурками белого цвета. Старлинговские были синими. А войска архимага обозначались горстью чёрных камешков, насыпанных поверх изображения крепости.
— Разведчики вернулись ни с чем: не было ни лагеря, ни костров. Нам не известно их число и деление на отряды, поэтому — камешки. — немного смутившись, пояснил сир Кельвин. — Бочки с маслом уже подготовили, горючие стрелы тоже в порядке, а боевому духу солдат ничего не угрожает.
— К слову, многие из них слышали, что вражескую армию ведёт колдун. — сказал один из Таммаренов. — Но деталей они не знают. Это и к лучшему, негоже воинам терять самообладание перед битвой, им нужно выспаться.
— Главное, чтобы они не потеряли его на поле боя. — заметил наёмник.
Обсудив основной план сражения, командиры разошлись по шатрам. Ночь была прохладной, и Таринору пришлось закутаться в спальник и плащ с головой, чтобы не просыпаться от холода. Наутро его разбудил взволнованный шёпот Маркуса.
— Таринор! — маг тряс его за плечо. — Проснись!
— Уже выступают? Нет? Разбудите, когда соберутся…
— Нет, посмотри, что творится снаружи! — голос его был более, чем взволнованным.
В сердцах кляня мага, наёмник поднялся на ноги и выглянул из шатра. И не поверил глазам. Сначала он решил, что на лагерь опустился утренний туман, но потом заметил, что туман этот будто соткан из крошечных крупинок… Снежинки! Из невесть откуда взявшихся туч на лагерь падал самый настоящий снег, и это в разгар лета. В лучах рассветного солнца необычное явление выглядело завораживающе.
— Это точно Вингевельд. — испуганно говорил маг. — Он знает, что мы здесь.
— Тем хуже для него. — хрипло проговорил Таринор, закрывая вход в шатёр. — Мёртвым не нужен сон, ему всё равно, когда начнётся битва. Если бы архимаг хотел, то давно напал бы на лагерь, но он дал нам пережить эту ночь. Как благородно с его стороны.
— Боюсь, мы недооцениваем его силу. Я давно заметил, что эта весна подозрительно холодна, а лето так и вовсе похоже на осень. В Академии климат зависит от того, архимаг какой стихии находится у власти. А Вингевельд, похоже, теперь настолько могущественен, что, случайно или намеренно, влияет на погоду во всей Энгате. И здесь, совсем рядом, это влияние наиболее сильно…
— Это повлияет на вашу магию? Или на Игната? — серьёзно спросил наёмник.
— Не думаю, но…
— Значит, нам нечего опасаться. Разбудите остальных, всё равно уже рассвет, будем готовиться.
Пока маг выполнял поручение, Таринор вынул из ножен меч. Лезвие острое, будто наточено вчера. Если бы он не знал Кальдора Моэна, то решил бы, что клинком совсем не пользовались. Но наёмник знал, что это не так, и состояние меча говорило лишь об отменном качестве стали. Он сделал несколько рубящих замахов и фехтовальных движений в воздухе, обезоружил воображаемого противника и снёс ему голову. Всё-таки прекрасный баланс у этого меча. Наконец-то ему найдётся достойное применение, и клятва Моэну будет исполнена. Раздался густой трубный глас. Пора.