Ничего личного
Шрифт:
– Ну, кто вас надоумил прийти сюда с подобным сообщением?
Лиза заплакала еще сильнее:
– Он все равно хотел меня уволить. Не жену же? А кто меня на работу возьмет? Я же не фотомодель. А сейчас везде требуется модельная внешность…
«Да уж», – вздохнул Алексей, оглядывая девицу. Ей бы похудеть килограммов на… Короче, на много.
Лиза продолжала вытирать слезы:
– Мне скучно дома, там все время мама и собака, им и без меня хорошо. Мама ругается, что я много ем, и заставляет белье гладить
– Простите, а сколько вам лет?
– Мне? Двадцать два.
– Ну, в таком возрасте можно поучиться и домашнему хозяйству.
– Зачем? – испугалась Лиза.
– Замуж-то вы собираетесь?
– Не знаю.
– Девушка, хватит мне голову морочить. Кто вас надоумил прийти и заявить на управляющего?
– Я сама.
– Сами все сочинили?
– Я не сочиняла. Я подслушивала.
– Зачем?
– Интересно.
– И что же вы услышали?
– Валерий Валентинович поругался с женой и ушел. Я слышала, как Павел Сергеевич потом ему сказал: «Пойдем, Валера, поговорим». Они и пошли. Мой номер рядом.
– А что, ваша соседка по комнате, поощряла ваше общение с замочной скважиной?
– Так Эльзы не было.
– Как не было? А где же ее носило?
– У нее любовь.
– С кем?
– Это секрет. Скоро все узнают. Да и заметно будет.
– Что заметно?
– Она же беременная. Ой, что это я? Эльза просила пока не говорить.
– Кому?
– Всем.
– Все равно уже сказали «а», говорите и «б». Кто отец ребенка? Покойный коммерческий директор?
– Ой, мы на обед опоздаем!
– А вы разве не на диете?
– Это мышцы, а не жир. Так мама говорит.
А про Эльзу я все равно не скажу. Ляпну что-нибудь не то, а потом окажется, что ребенок от другого.
– Это как же может быть? – откровенно удивился Алексей.
– Очень просто: они еще не решили.
– Лиза, кончайте мне глупости говорить.
– Я не глупости. Если Валерия Валентиновича обвинят в убийстве, он ведь не будет больше управляющим?
– Это единственное, что вас беспокоит?
– Я не хочу, чтобы меня уволили, – Лиза снова начала хлюпать носом.
– Ладно, хватит, я сыт по горло. Не утомляйте меня в моем собственном доме. Так я сказал? Что вы сейчас вечерами смотрите?
– Кино…
– Ясно, что не «Международную панораму». Ладно, Елизавета, пойдемте перекусим, меня уже жена заждалась.
– А мне можно?
– А я при чем?
– Вы сказали, что я должна на диете… – она почти плакала.
– Шутка. Вы понимаете шутки?
– Я очень толстая?
– У вас еще все впереди, – утешил ее Алексей. – Не надо расстраиваться.
– Я так напугалась… Я хочу остаться на фирме.
– О Господи! Если вас будут увольнять, я лично упаду перед Серебряковой на колени! Только не дайте мне сейчас умереть с голоду!
– Вы обещаете?
– Да!
Он
…Барышевы и Александра с Сережкой уже доедали второе, когда Алексей добрался, наконец, до своего столика.
– Бедный Леша, нам тебя жалко, – переглянулись они. – Вот твой суп.
Суп, разумеется, остыл.
– Пожалел волк кобылу, – буркнул он. – Надоело мне все. Если сегодня еще кто-нибудь придет свидетельствовать в том, что убийца – управляющий, я выпрыгну в окно. Хочу уснуть вечным сном. Достали.
– Там невысоко и сугробы мягкие. Ты не разобьешься, – заметила жена.
– Ничего, умру от переохлаждения. Кто-нибудь хочет принести мне горячий чай?
– Я, – вызвалась Александра. – Все-таки муж. И мне тебя жалко.
– Ну, спасибо.
Леонидов увидел, как у столика с чайниками жена столкнулась с Эльзой, и Эльза выразительно посмотрела в его сторону.
«Нет, только не это! Не хочу больше никаких признаний! Не надо ко мне подходить! Только не это!!»
Эльза налила чай и пошла к своему столу. Алексей с облегчением вздохнул:
«Похоже, обошлось. Интересно, неужели покойный Паша все-таки ответил взаимностью бедной бледной немочке? Черт-то с ними со всеми! Пойти, что ли, вздремнуть?»
Барышев словно подслушал его мысли.
– Леонидов, не вздумай уснуть, – сказал он. – Народ на волейбол собирается, я беру те бя в свою команду.
– Серега, я безнадежен. Дай мне поспать, а?
– Ни за что! У нас без тебя команда не набирается.
– Ну, хоть полчасика, а?
– Полчасика можно, – смилостивился Серега.
…Ровно в три часа он, действительно стащил с кровати сладко задремавшего Алексея.
– Когда, ну когда я буду делать то, что нравится мне, а не то, что нравится, как я делаю окружающим? – запинаясь пробормотал тот.
– Половину своей жизни человек тратит на сон. Разве тебе не жаль так бездарно тратить время? Когда в двух шагах находится спортзал и команда крепких парней?
– Если бы ты не был таким огромным, Барышев, я бы тебя сейчас избил. Это насилие над личностью.
– Ты кеды положил, личность? Топай к дверям, женщины ждут. Ты хочешь нравиться женщинам?
– Если бы хотел, я бы не женился, – уныло заметил Алексей.
И Серега захохотал.
Войдя в спортзал, Алексей только и подумал: «Мать честная!». То есть: и чего здесь только нет! Отдыхающие вяло разминались у многочисленных тренажеров. У, а не на. Валерий Иванов, облачившийся по такому случаю в спортивный костюм, примеривался к штанге. Он приседал, делал наклоны, энергично вращал бычьей шеей, косясь на сотрудников: ну и кто рискнет?