Ничья
Шрифт:
— Конечно, мне нравится, — сдалась она, проведя пальцами по украшению, — очень красиво. Но зачем? Разве есть повод? Я что-то пропустила?
— А разве мне нужен повод, чтобы порадовать свою любимую девочку? — Энзо легко коснулся губами ее макушку, положив руки на ее плечи, и Елена зажмурилась, стараясь не дрожать всем телом. У нее подкашивались ноги от этой нежности, но она не могла позволить выдать себя.
— Любимую?
— Я люблю тебя, Елена, — с улыбкой произнес он, снова посмотрел на нее через зеркало и улыбнулся, — тебе бы пора привыкнуть к этим словам.
— Я не знаю, что будет со мной,
— Неправда. Я буду, слышишь? Я никуда от тебя не денусь. По крайней мере до тех пор, пока ты не встанешь на ноги и не сможешь жить самостоятельно. До тех пор я буду и дальше капать тебе на мозги. Просто так ты от меня не отделаешься, Котенок.
— И не хочу.
Елена резко открывает глаза, пытаясь понять, что ее смутило. Она морщится, когда видит какую-то непонятную пелену, все размыто и нечетко, она пытается вдохнуть, но неожиданно осознает, что вода забивает ее рот и глаза, не пропуская в легкие воздух. Она силится подняться, но все тело становится каким-то нереально тяжелым, и она не может сделать практически ничего.
Воздуха катастрофически не хватает в легких, Елена начинает задыхаться и пытается на ощупь найти края ванной, но ничего не получается. Паника захватывает ее, она неожиданно остро пугается того, что может умереть, и изо всех сил цепляется за остатки воздуха, резко подняв голову. Лишь мгновение она чувствует кислород, а потом снова падает, не удержавшись за гладкие и мокрые края. Но в эту секунду она успевает сделать вдох и крикнуть максимально громко, даже не поняв, что говорит.
— Деймон!!!
Ее голова снова опускается под воду, и она бьет всеми конечностями, пытаясь подняться, но руки трясутся, страх заполняет ее до краев, но она упорно не желает сдаваться, помня одни из последних слов Энзо. Она не умрет, не так и не сейчас.
Ты сильная, Елена, запомни это на всю гребанную жизнь… Никогда не говори, что ты что-то не можешь, потому что ты можешь все… Ты сможешь все, понятно?.. Никогда не сдавайся, никогда не отступай, не бойся экспериментировать, не бойся ошибиться и оступиться, только так и научишься жить… Ты сильная, Елена… Запомни это… Ты все можешь… Ты сможешь все… Не сдавайся никогда… Ты сильная, сильная, сильная… Ты будешь жить!
Слова снова и снова стучат в ее мозгу, и она отчаянно цепляется за них, не собираясь отступать. И даже не потому, что боится за свою жизнь, ее больше тревожит, что так бы хотел Энзо, таких бы действий он ждал от нее, а она никогда и ни за что не сможет ему отказать.
Поэтому Елена снова нащупывает края ванной, пытаясь уцепиться за них максимально крепко, упирается пятками в дно, и тщательно хранит остатки кислорода в легких, намереваясь сделать последний рывок.
— Елена!!!
Крик такой громкий, что Елена слышит его даже из-под толщи воды и начинает дергаться еще активнее, вынырнув на поверхность. Теплые, сильные руки рывком вытаскивают ее на холодный, скользкий пол, и она жмется к крепкому телу всем корпусом, дрожа от страха.
— Что, блин, тут происходит?! — Деймон, белый, как мел, обхватывает ее лицо руками и вглядывается в ее огромные от страха глаза. — Елена, ты в порядке? — он хватает с комода полотенце и оборачивает ее им, ни
— Я видела его, — шепчет она посиневшими дрожащими губами и поднимает на него глаза, — я видела Энзо, — Деймон меняется в лице и крепче сжимает ее руки, словно боится, что она может что-то с собой сделать. — Он… он пообещал мне, что никогда не оставит меня, он пообещал мне! — ее голос срывается, и она странно смотрит на него, словно пытаясь заплакать, но не понимая, как. — И он умер, и оставил меня, и бросил, а теперь я вижу его и сама чуть не…
— Ты не умрешь, слышишь? — он обхватывает ее плечи и слегка встряхивает, пристально глядя на нее. — Я этого не допущу. С тобой ничего не случится, Елена, никогда и ничего. И не потому, что так бы хотел Энзо, я так хочу. И с тобой ничего не случится. Ты будешь жить.
— Пока ты рядом, — сипит она, с трудом выговаривая слова, — а когда тебя не будет? Деймон, я… я ведь не смогу без тебя, как когда-то не могла без Энзо. Мне нужен ты. Скажи, скажи, что ты не оставишь меня, — Елена сжимает воротник его рубашки, дернув его на себя, и нервно облизывает губы, — пообещай, что ты никуда не денешься. У меня больше никого нет. Обещай.
Деймон смотрит на нее очень долгим и тяжелым взглядом, словно пытаясь подобрать правильные слова. И молчит, столько, сколько у него получается. Он проводит рукой по ее мокрой щеке, смывая пену, поправляет полотенце, прикрывая ее обнаженное тело, и выдавливает почему-то очень грустную улыбку. После чего качает головой и слабо выдыхает, на мгновение опустив глаза.
— Не могу.
====== 21. Чокнутая. ======
— Деймон? — Елена осторожно заглядывает в комнату и поджимает губы, глядя на огромную взбитую кровать, в центре которой на животе лежит Деймон. Она медленно подходит к кровати и неловко мнется, стараясь не думать, что, судя по положению одеяла, на Деймоне нет ничего. — Деймон?
— М-м-м? — неопределенно бормочет он, не открывая глаз. — Чего тебе, мелкая?
— Я хотела поговорить, — она упорно старается смотреть куда угодно, только не на его обнаженную спину и линию на позвоночнике, ведущую к бедрам. — Это можно устроить?
— Говори…
— А, может, ты хотя бы сядешь?
— Как я тебя порой ненавижу, — Деймон приоткрывает один глаз и зевает, потянувшись, — а вообще — кто тебе разрешил заходить в мою комнату без стука? А вдруг я с женщиной? Или голый? Хотя… — он делает паузу и проводит языком по губам, — второе «вдруг» больно реальное. Как на счет того, ребенок, чтобы отвернуться, м? — он косит на нее насмешливым взглядом. — Вот только не говори «чего я там не видела». Во-первых, я свято верю, что тебе хватило мозгов сохранить себя, а, во-вторых, я стесняюсь.
— Ч-что?! — Елена вмиг становится красной и складывает руки на груди, отойдя к окну. Ты хоть когда-нибудь не бываешь таким мерзким? Мне нужна твоя помощь, а в итоге ты все как всегда превращаешь в какой-то изощренный спектакль. Я уже могу повернуться?
— Конечно, поворачивайся, — Деймон поднимается и, потянувшись, лениво идет к шкафу, открывает дверь и достает боксеры, перебирая их, — только если потом тебе надо будет стирать память, запомни, что я не вампир. Придется жить с осознанием, что у меня между ног.