Никогда не было, но вот опять. Попал 4
Шрифт:
Мещеряков не отвечая, оглядел всех присутствующих и произнёс:
– Хорошо господа! Поскольку вы, так или иначе, к этому непростому делу оказались причастны, то придется вам кое-что рассказать.
И он поведал внимательным слушателям всю предысторию своего появления в Барнауле.
– Получается, что вы специально накричали на Алексея? – спросил Гурьев.
– Разумеется. Неужели вы Артемий Николаевич подумали, что я болван и самодур? – насмешливо произнёс Мещеряков.
– Нет, - пробормотал Гурьев, но было видно, что подумал.
–
– А вы видели, как он вошел в кабинет? Прямо джентльмен с тросточкой наглый и самоуверенный, а по описанию он должен быть деревенским подростком. И чтобы выяснить кто он - взрослый человек или все-таки подросток играющий роль, пришлось его немного приземлить, ну и посмотреть, как он в этой ситуации будет вести себя.
– Клинок у него в трости, - неожиданно сказал Граббе.
– Вот он и не расстаётся с ней, а ещё из револьвера стреляет знатно. В подброшенную шапку с пятнадцати шагов попал.
– Он говорил мне, что итальянцы попытаются его убить, - сказал Гурьев.
Все с изумлением уставились на Артемия.
– Что за фантазии? – произнёс Мещеряков.
Гурьев пожал плечами и добавил:
– А ещё он с итальянцев денег двадцать тысяч требует за встречу с ним.
– Ну, требовать то он может… - протянул Мещеряков.
– А они согласились заплатить, - сказал Артемий.
– Вот даже как! Это меняет дело. Господа вы должны мне рассказать об этом Алексее Забродине и итальянцах всё, что знаете. Начнём с вас Карл Оттович.
Когда последний рассказчик, а это был Евтюхов, умолк, то Мещеряков откинувшись в кресле и, тихонько постукивая карандашом об стол, задумался.
– Ну что же. Должен признать, что я совершил ошибку, не расспросив вас об этом Забродине, прежде чем с ним встречаться. Тогда бы я выстроил встречу с ним несколько иначе. Но ошибки надо исправлять. Артемий Николаевич вы завтра с утра возьмите этого городового, Горлов кажется его фамилия? Вот возьмите этого Горлова и отправляйтесь к Забродину. Там принесите от моего имени извинения и пригласите его сюда в два часа пополудни.
– А если он обиделся и идти откажется? – спросил Гурьев.
– Он не обиделся! Он разозлился! – неожиданно высказался Евтюхов.
– Вы полагаете? – с интересом сказал Мещеряков. – Отчего вы так решили?
– Я наблюдал за ним. Мне показалось, что он с большим трудом сдержался, чтобы вам не нахамить.
– Если принять во внимание кто он и кто я, то малый нахамил мне сверх всякой меры, - усмехнулся Мещеряков. – Но как бы там ни было, обида или злость - признак ума не зрелого. А из того, что мы теперь знаем об этом Забродине, можно сделать вывод, что это не совсем так. В любом случае завтра мы это выясним.
– Арсений Владимирович, а не слишком ли много внимания этому Забродину?
– спросил Граббе.
– Приходиться, Карл Оттович. Этот малый умудрился привлечь внимание серьёзных людей за границей. Вот нам и предстоит выяснить что их так заинтересовало.
—
Владимир Николаевич Гончаров (vladimirtxt) "Долгая Дорога Гибели".
https://ficbook.net/authors/1343591
Глава 8
Начало следующего дня ознаменовалось явлением Артемия Николаевича Гурьева, которого сопровождал, а вернее показывал ему дорогу к нашему новому жилищу, носитель неизменной сабли и здоровенного револьвера, городовой Горлов Игнат Степанович. Утро было уже довольно позднее, и я, отправив свою команду следить за людьми Шаркунова, развлекался расчисткой двора от снега. Тут же вертелись и мои помощники, пришедший из школы, Гришка и Настя Зотовы.
Когда в конце улицы появились посетители, мы с Гришкой уже заканчивали расчищать снег перед воротами, а Настя побежала сообщить матери, что скоро мы придем пить, заработанный нелёгким трудом, чай. Увидев полицейских, я отправил Гришку домой и, воткнув лопату в снег, дожидался, когда те подойдут.
– Здравствуйте, Алексей! – первым поздоровался Гурьев.
– Здравствуйте, Артемий Николаевич, здравствуйте Игнат Степанович! – весело поздоровался я. – Что привело вас в такую рань?
Гурьев не стал тянуть кота за хвост, а сразу перешёл к главному:
– Арсений Владимирович, просил передать вам свои извинения.
– Вот как! – засмеялся я. – Значит, извиняется барин. Ну, как говорится: бог простит! Можете ему передать, что я тоже извиняюсь. Вспылил, знаете! И потому вёл себя непочтительно.
– Вы это сами ему можете сказать. Он приглашает вас снова встретиться сегодня в два часа.
– Приглашает, значит. В два часа, говорите… - я сделал вид, что задумался. – Хорошо, в два часа буду в полицейском участке.
Тут на крыльцо выскочила Настя и позвала меня на чай. Я посмотрел на Гурьева, потом на молчаливого городового, и сказал:
– А пойдёмте, господа, чайку попьём.
Увидев, что Гурьев готов был отклонить предложение, настойчиво произнёс:
– Пойдёмте, пойдёмте, Артемий Николаевич! Я вас познакомлю с замечательной женщиной, ко всем прочим своим достоинствам, она еще и хороший художник. Именно из-за неё у нас, слава богу, не случилось с вами дуэли.
Артемий, вспомнив нашу первую встречу, засмеялся и сказал:
– Кстати о дуэли, Карл Оттович сказал, что вы неплохо стреляете из револьвера.
– Ну как сказать! Если бы вы меня вызвали, то из револьвера я бы вполне уверенно попал в вас с шагов сорока, а с двадцати в любую часть тела на выбор. Правда, из классических дуэльных пистолей этого у меня бы не получилось. Я их и не видел-то ни разу, не то, что стрелять!