Никогда не подсматривай
Шрифт:
— Вы постоянно меня смешите, — заявил он, — мне очень нравится ваше чувство юмора.
— Тогда вы — единственный, кому оно нравится. Все остальные считают, что я слишком много язвлю.
— Не слишком, — успокоил меня де ла Рош.
Помолчав, он добавил:
— Может быть, присядете, мадемуазель? Или вы считаете, что наша беседа закончена?
Я пожала плечами и села. Не знаю, что он называет беседой. Но до сих пор он еще ничего путного не сказал, за исключением сообщения о
— И что теперь делать?
— О чем вы?
— О том, что произошло с месье Гранденом, конечно.
— А что теперь нужно делать? А мой взгляд, уже немного поздно.
— Господи, какой ужас! — вдруг воскликнула я, — когда мои родители узнают..!
— О чем? О том, что он умер?
— Конечно! Представляю, как рассердится мама!
— Интересно, — глубокомысленно проговорил де ла Рош, — на что она может рассердиться? У меня, например, не возникает ни одной причины для этого.
— Она рассердится, что он умер и теперь я не могу выйти за него замуж. Поверьте, месье, она обвинит во всем меня.
Он непонимающе взглянул на меня.
— Ваши родители знают?
— Нет.
— Тогда у них нет причин сердиться.
— Это вы так думаете. А на самом деле, мама именно так и подумает. Она скажет, что так долго старалась, искала для меня подходящего мужа, а он взял и умер. И это, конечно, потому, что от меня исходят какие-то вредные флюиды. Или еще что-то в этом духе.
— Забавно. Но всегда можно найти ему замену. Пусть не столь подходящую, но все-таки…
— Как, еще один? Ну нет, я не хочу, — я решительно воспротивилась этому допущению, — достаточно Алиенор, которую выдали замуж за человека, которого она вообще не знала.
— Тогда у меня есть на примете одна кандидатура, — сказал де ла Рош, на мой взгляд слишком легкомысленно.
Я, конечно, тут же захотела узнать, что это за кандидатура.
— Кто?
— Я.
— Вы? — я вытаращила глаза, — что вы имеете в виду?
— Только то, что сказал. Или вы считаете, что меня можно понять как-то иначе?
Я не знала, как его вообще можно понимать. Я сидела с таким видом, словно только что упала. Мне хотелось как следует потрясти головой, чтобы прийти в себя и задать свой вопрос еще раз. Для того, чтобы убедиться, что я ослышалась.
— Погодите, месье, — я помахала рукой, чтобы он не перебивал меня, — вы хотите сказать, что делаете мне предложение?
— Допустим.
— Что значит, допустим? Делаете или нет?
— Хорошо, делаю, если вам от этого легче.
Теперь я замолчала надолго. И не потому, что не знала, что сказать. Точнее, то, что я могла сказать, озвучивать было нельзя. Это не ругательства, нет, просто бессвязные
— Может быть, что-нибудь скажете? — сказал де ла Рош, когда у него закончилось терпение.
— Что?
— Все равно, что. Например, Боже мой. Или нечто подобное. Отреагируйте как-нибудь.
— Вы не шутите? — спросила я на всякий случай.
— Как с вами трудно, — вздохнул он, — нет, я не шучу. С вами всегда так шутят?
— Нет. Простите. Просто я слишком ошеломлена. Никогда не подозревала, что вы…
— Я тоже.
Я повернулась к нему.
— Что, простите?
— Я тоже не подозревал, что когда-нибудь предложу кому-нибудь выйти за меня замуж. После Элизы. После этой невыносимой, ужасной и бессовестной женщины. Так что, считайте, что это произошло спонтанно.
— Как?
Замечательное слово. Вот, если бы только я знала, что оно означает!
Де ла Рош фыркнул.
— Неожиданно, — пояснил он.
Я кивнула, чтобы показать, что поняла.
— Вы всегда так делаете предложение?
— Нет. В первый раз.
— Как? А Элиза? Вы ведь делали ей предложение.
— Нет. За меня постарались родители. Точно так же, как и ваши. Они сами выбрали мне невесту. Все было решено без моего участия.
— О Боже, — простонала я, припомнив своих родных, — ох, не напоминайте мне об этом!
— О чем?
— Мама, — пояснила я, — она никогда не позволит мне выйти замуж за вдовца.
— Давайте поговорим об этом позднее. Сейчас я хотел бы узнать ваше мнение, мадемуазель.
— Вы не знаете мою маму. Ей все равно, что думают другие.
— Но вы согласны или нет?
— Да, конечно, — поспешно отозвалась я, потому что заметила, что он начал злиться, — но мама…
— Забудьте о своей маме, мадемуазель. Поверьте, я сумею ее убедить.
Как я не старалась, забыть о ней я не могла. Я слишком хорошо ее знала. И я не видела, каким образом он будет ее убеждать. Потому что я таких слов не знала.
— Давайте пройдемся, — предложил де ла Рош, — вы немного подумаете и примете окончательное решение. Только пусть мнение вашей мамы в этом не участвует. Договорились? Кстати, ваши родные не имеют обыкновения разглядывать сад через окно?
— Нет, — я помотала головой, — к тому же, они сейчас слишком заняты. Мама читает, а отец занят своими опытами.
— Что за опыты? — поинтересовался де ла Рош.
— Они у него всегда разные. В прошлый раз, к примеру, это был желтоватый дым, который заполнил весь дом за самое короткое время. Только не спрашивайте, зачем он ему нужен. Уверена, он сам этого не знает.