Николай I Освободитель // Книга 10
Шрифт:
Немалая часть живущих здесь горожан были недавними эмигрантами, и идти на фронт чтобы умирать за чьи-то непонятные им интересы желания не имели вовсе. Особенно это относилось к ирландцам, которые совсем не для того уезжали с Зеленого острова чтобы попасть на войну в Америке. Очень быстро простой и понятный лозунг неучастия Нью-Йоркцев в гражданской войне захватил умы городской бедноты, после чего в городе окончательно воцарилась анархия.
Понятное дело, цели захватить лежащий глубоко в тылу северян город у нас не было. Это просто было невозможно. Хорошо, может захватить и можно было, но удержать за собой хоть сколько-то продолжительный период времени —
Обычные горожане не желавшие принимать участи в кровавой вакханалии начали разбегаться с Манхеттена подобно тараканам, переправляясь на континент на любом удобном плавательном средстве включая самодельные плоты. По ним зачастую стреляли с обоих берегов не разбираясь, плывет это обычный обыватель или очередной бандит, пытающийся вывезти награбленное. Часть из них утонула в холодной ноябрьской воде, причем точные число оставшихся на дне Ист-Ривер людей установить в итоге оказалось просто невозможно.
Пришедшим от Потомака полкам понадобилась поддержка флота — корабли под конец уже не стесняясь палили по застройке из всех орудий — и четыре дня времени чтобы установить контроль над всем островом. Но и усмирение Нью-Йорка принесло Вашингтонской администрации мало радости. Город понес жуткие потери, и о возможном наборе отсюда рекрутов в дальнейшем фактически не могло идти и речи. Более того реакция Нью-Йоркцев изрядно напугала политиканов в Вашингтоне которые очень быстро стали поднимать вопрос о запрете дальнейшего расширения призыва. Планы по набору еще ста тысяч солдат в новом 1858 году фактически пришлось отложить в долгий ящик.
Все эти события привели к тому, что, когда армия конфедератов в начале 1858 года вновь перешла в наступление на Вашингтон, удержать их порыв командующему Потомакской армией северян генералу Гранту не удалось. Генерал Джексон сумел обвести противника вокруг пальца и переправился через Потомак выше по течению, после чего в кровавом трехдневном сражении у Геттисберга наголову разбил федералистов. Нужно признать, северяне стояли насмерть и смогли нанести постоянно атакующим конфедератам настолько серьезные потери, что, когда в ночь на 8 марта — после третьего дня битвы — остатки федеральных сил сумели ускользнуть со своих позиций на северо-восток, Джексону понадобилось еще два дня чтобы привести потрёпанную армию в порядок и наконец занять Вашингтон.
К этому моменту президент США Коффин вместе с конгрессом и прочими органами центральной власти уже эвакуировались во временную столицу, коей была объявлена Филадельфия, и фактически сумели сохранить за собой управление союзом. Тем не менее репутационный удар по северянам был настолько силен, что я даже подумал было, что они сломаются и пойдут на переговоры, чего мне бы совсем не хотелось. Я делал ставку на максимально долгую и изматывающую гражданскую войну, результатом которой должно было стать исключение
Однако, как показало дальнейшее развитие событий, списывать северян со счетов было еще слишком рано. Все же преимущество в ресурсах, численности населения и промышленном потенциале было слишком велико. Плюс, видя возможности в восстановлении своих позиций в Северной Америке, на помощь северянам пришли британцы. Не знаю уж о чем они договаривались, — не удивлюсь если президент Коффин пообещал отдать бывшей метрополии штат Новая Шотландия — однако на западный берег Атлантического океана уже весной 1858 года полноводной рекой пошло оружие, боеприпасы, британцы направили федералистам помощь в виде военных спецов и даже продали в рассрочку десяток относительно современных боевых кораблей, против которых Конфедератам было уже просто нечего противопоставить.
В свою очередь Конфедератам — исключительно в пику своим заклятым соседям на том берегу Ла-Манша — начала активно помогать Франция. Логика тут была простая — слабые США и Британия будут гораздо менее опасными для профранцузского Квебека, чья независимость Лондону была откровенно поперек горла. Сомнений в том, что полноценный союз Лондона и Вашингтона будет означать конец независимой франкоговорящей республики в общем-то у Парижа не было, однако и помочь Монреалю напрямую Карл Х тоже не мог, ввязываться в полноценную войну с британцами на море дураков не было. Зато мог помочь Конфедератам оружием и логистикой. С начала июня 1858 года караваны из судов под французским триколором регулярно курсировали через Атлантику привозя Конфедератам дефицитные в военное время промышленные товары и вывозя резко взлетевший в цене чуть ли не в три раза хлопок.
К весне 1858 года ситуация стабилизировалась и стало явно, что потеря столицы не сможет заставить США пойти на переговоры, силы же южан — включая накопленное оружие и набранных поначалу высокомотивированных добровольцев, — изначально запасенные для ведения войны, в свою очередь отчётливо показали дно. Конфликт очевидно начал затягиваться.
Для России же 1858 год был примечателен другим. Совсем другим. Это был год мирных свершений, которые — вот так уж совпало — пошли, что называется, буквально косяком.
— Жарко тут, — я вытер пот со лба и сделал полшага в сторону чтобы поймать ускользающую тень.
— Африка же! — Нелидова, которая как раз оправилась от последних родов и, кажется, вновь начала получать от жизни удовольствие, смотрела на все вокруг огромными глазами. Я, собственно, и взял ее с собой чтобы «напитать» новыми эмоциями поплотнее и вроде бы это работало. Жаль конечно, что в эти времена еще нельзя было поплавать с рыбками в Красном море, уверен подводные красоты Варвара бы тоже оценила.
Мы неспешно, на малых ходах проходили по только что открывшемуся Суэцкому каналу, который должен был сократить путь из Европы в Азию на добрых десять тысяч километров и стать в ближайшем будущем главной транспортной артерией мира.
— Ну в Африке далеко не везде жарко, — я пожал плечами и ухватил стоящую рядом жену за талию, привлек к себе и не стесняясь поцеловал в губы. Стоящие рядом морские офицеры деликатно сделали вид, что неожиданного всплеска чувств от своего императора не заметили. — Ничего, я тебе еще все покажу.