Никому не нужный
Шрифт:
– Огастус, этот малыш - наш Повелитель.
– Повелитель?
– мужчина уже понял свою оплошность и попытался исправиться:
– Прошу прощения, Ваше Высочество, я не знал. Извините меня, пожалуйста.
Гарри видел, что мужчина искренне раскаивается. Да и, в конце концов, он не рассердился за подобное обращение - просто это было ему неприятно.
– Ваши извинения приняты. А теперь я хотел бы выбрать себе волшебную палочку.
– О, да, заходите, заходите.
Огастус провел их в свою мастерскую, коей оказалась небольшая комната с верстаком и стеллажами, полностью заполненными коробками с волшебными палочками. Возле
Предложив гостям сесть, Огастус подошел к стеллажам. Уже оттуда он спросил:
– Какой рукой предпочитаете колдовать, Повелитель?
– Правой, - ответил Гарри.
– И называйте меня Гарри.
Удивленный Огастус выглянул из-за стеллажа и Гарри поспеши объяснить:
– Просто мне не нравится, когда люди в несколько раз старше обращаются ко мне на «вы».
Через несколько минут появился Огастус, держа около десяти коробочек. Положив их на небольшой столик, стоящий рядом с креслами, в которых сидели Элеонора и Гарри, он вынул из одной палочку и подал мальчику:
– Взмахните.
Гарри последовал совету, но ничего не произошло. Тогда производитель волшебных палочек дал ему другую. Но снова ничего не случилось. Третья, четвертая, десятая, пятидесятая… Но ничего. Ни одна палочка не подходила. Гарри уже отчаялся, Элеонора скучала, а Огастус ничего не понимал. Когда и очередная палочка не подошла, мужчина сокрушенно покачал головой и сказал:
– Боюсь, у меня нет такой палочки, которая бы подошла.
– Но разве такое возможно?
– воскликнула Элеонора.
– Как видишь, да. Но есть один вариант.
– Какой?
– спросил Гарри.
– Я сделаю тебе палочку на заказ.
– Огастус, палочка нужна сегодня, - возразила хранительница.
– В таком случае, я приступлю немедленно. Но мне нужно, чтобы Гарри сам выбрал составляющие.
– Как?
– Я дам тебе компоненты, и ты почувствуешь нужный.
– Почувствую?
– Да. Не знаю, как тебе объяснить, но ты будешь знать, что это именно то.
– Хорошо. Нужно попробовать. Да и не могу я остаться без волшебной палочки.
– Тогда пойдем.
Огастус подвел Гарри к шкафу с компонентами.
– Закрой глаза и представь себе свою палочку. Такой, какой хочешь ее видеть.
Гарри последовал совету. Прямо перед его глазами возникла его палочка. Она была где-то двенадцать дюймов длиной, черного цвета с узором из каких-то камушков. На ней были нарисованы всевозможные руны.
В то время как Гарри представлял себе палочку, в мастерской Огастуса происходили странные вещи. Шкаф с ингредиентами открылся, и из него вылетели перо феникса, зуб василиска, коготь грифона, бутылочки с кровью единорога и ядом золотого скорпиона, застывшие слезы пегаса и порошок из когтей гиппогрифа. Увидев это, Огастус страшно удивился - во-первых, он никогда не видел стольких ингредиентов для одной волшебной палочки, во-вторых, он никогда не использовал в своей работе настолько несовместимых элементов. Как только он сделал несколько шагов к своему верстаку, чтобы приняться за работу, как неведомая сила остановила его. Он так и не смог подойти. А в то время яд золотого скорпиона покрывал перо феникса, зуб василиска распался на две части и в каждой появился желобок. Перо подлетело к одной половинке и легло в желобок. Вторая половинка зуба вернулась на свое место. Кровь единорога покрыла зуб василиска, от чего тот зашипел и
Еще не отойдя от шока, Огастус прохрипел:
– Я никогда такого не видел! Это невозможно! Но это факт. Эти компоненты ни в коем случае нельзя использовать вместе. А тут они вполне мирно сосуществуют, да еще и сами сложились. Это будет невероятной мощи палочка.
Тут Гарри открыл глаза. Перед ним открылась удивительная картина: еще не пришедшие в себя хранительница и мастер волшебных палочек во все глаза смотрят на ту самую палочку, какую только что представлял себе Гарри.
– Откуда она здесь взялась?
– спросил мальчик.
– Ты сам ее создал, - ответила Элеонора.
– Что?
– удивился Поттер.
– Но как? Разве это возможно?
– Раньше нет. Но теперь, как видишь, это тебе удалось.
Тут пришел в себя Огастус.
– Попробуй ей взмахнуть.
Гарри взял палочку в руки и взмахнул. Она издала водопад настолько ярких искр, что им пришлось зажмурить глаза, а волна магии, исходящая от палочки, была настолько мощной, что заставила трястись стеллажи.
– Что ж, теперь у тебя есть палочка, - сказала Элеонора.
* * *
Когда Гарри и Элеонора вышли за пределы сада, хранительница спросила:
– Милый, тебя проводить в класс, где будут проходить занятия с Давидом?
– Да, пожалуйста. А что, у меня первый урок у него?
– Да. Согласись, зельеварение - очень важная наука. К тому же, сложная.
– Угу. Элеонора, а чему меня будет учить Давид?
– Варить лечебные зелья, яды и противоядия, темные зелья. Подробнее он сам тебе объяснит. Кстати, мы уже пришли.
И, правда, мальчик и женщина стояли перед дверью, за которой было слышно, как звенят колбы и передвигают котлы. Постучав и не дожидаясь ответа, Элеонора открыла дверь
– Давид, можно?
– Да, конечно, заходите, - послышался голос мужчины.
Хранительница обернулась и взмахом руки позвала Гарри. Мальчик вошел в класс. Это была большая комната. Здесь было несколько столов, на которых кучками лежали ингредиенты для зелий. Возле столов стояли котлы, в которых что-то варилось. Возле самого большого стоял Давид и помешивал зелье. Вдоль стен стояли многочисленные шкафы с ингредиентами: от самых распространенных до самых редких, как, например, чешуя северной русалки или язык черного единорога. От шкафов до котлов и обратно бегали какие-то люди. Из-за дыма и тумана, исходящих от зелий, невозможно было рассмотреть их лица. Как шепнула на ухо Гарри Элеонора, это были ученики Давида.
Хранительница подвела мальчика к столу, за которым работал зельевар.
– Здравствуйте, Давид, - поздоровался Гарри.
– Здравствуй, Гарри, - рассеяно ответил тот.
– Гарри, я оставлю тебя, - обратилась Элеонора к Поттеру.
– Через два часа у тебя занятие по трансфигурации. Тебя отведут в кабинет к Ии.
– Ладно.
– Будь славным мальчиком и веди себя хорошо, - и, потрепав Гарри по макушке, Элеонора вышла.
Поттер несколько минут тупо смотрел ей вслед, а потом повернулся к Давиду.