"Никто" так не смотрит
Шрифт:
Потап набрал снова.
Гудки... Гудки! И ничего!
«Абонент вне зоны...»
***
Никуда Потап не полетел. Не смог. Снова и снова смотрел на фотографию избитой Есении.
Двое у неё было...
По очереди держали?!
Воспалённое воображение подкидывало одну сцену за другой.
Как она сопротивлялась. Как кричала. Как дралась и звала на помощь.
Его Есения сто процентов дралась. Она бы без боя не далась.
Что он скажет по прилёту? Что мудак? Что
И Потап оставался в Африке. Работал, ушатывался до такого состояния, что ночью падал на кровать.
А сна ни хера не было.
Была Есения.
Которая улыбалась и танцевала в бликах костра.
Для него...
ГЛАВА 18
В универе стояла зловещая тишина. Именно так оценила своё возвращение к учёбе Есения. Она предоставила справку от врача. И всё же ждала своего исключения.
Но её никто никуда ни к кому не вызывал.
Выдыхать она не спешила.
Алёна, как-то непривычно смущаясь и неловко улыбаясь обмолвилась, что Мазуров вместе с Гордеем оставались в Африке. Когда они вернуться Есения уточнять не стала.
Хотя надо бы.
Чтобы подготовиться.
– Как самочувствие? Говорят, ты совсем хворой была?
– Лиза пыталась шутить, но глаза пытливо рассматривали её.
– Подшаманили. И как видишь, бегаю уже, - отшутилась Есения.
– Пошли кофе что ли попьем.
– Пошли.
Они сделали себе по капучино из автомата и присели на подоконник.
Мимо проходили студенты. И каждый - абсолютно каждый - смотрел в их сторону!
Есения снова стала объектом чрезмерного внимания. На этот раз она любопытствующие взгляды воспринимала совершенно равнодушно. Замечала их через констатацию факта.
– Говори уж, Лиз, - сказала она, сделав пару глотков кофе.
– Хочешь я вон той любопытной вмажу?
– хмыкнула Лиза, кивком головы показывая на девочку в белом блейзере.
– Не хочу, - улыбнулась в ответ Есения.
Они снова посидели в тишине. Последние дни тишина не просто окружила Ясю, она точно впитала её в себя.
Все, как сговорились. Ни о чем её не спрашивали, только смотрели. Даже Алена с Верой вели себя крайне осторожно. Сначала обращались с ней, как с фарфоровой куклой. Потом просто замолчали, иногда шумно вздыхая, отчего, выражаясь словами Лизы, им хотелось врезать.
Есения тоже молчала.
А что говорить?
Слов не было.
Её точно выжгли. Дотла.
Но ничего... Хренушки она сдастся. Сейчас немного плечи развернет, вздохнет поглубже, кофе глотнет и пойдет покорять мир дальше.
– Лиз, ты будешь говорить или нет?
– снова подтолкнула она
– Про нашего Потапчика?
Только Лиза могла Потапа Мазурова назвать Потапчиком.
– Угу. Про него.
– А сама не хочешь?
Есения повела плечами.
– Все всё знают.
– Никто ничего не знает. Вот вааабще, - Лиза заелозила, кинув на Ясю пристальный взгляд.
Есения спокойно улыбнулась.
– Мы расстались.
Лиза закатила глаза.
– Ну-да, ну-да. Так я и поверю.
Есения ожидала немного другой реакции. Хотя тут она врет. Она никакой реакции не ожидала.
Она тоже посмотрела на подругу.
– В смысле не веришь?
– В прямом, - фыркнула Лиза.
– Я не лезу ни в чью жизнь. Мне это не надо. Но ты первая девчонка, по которой Мазурчик сошел с ума. И сейчас не надо мне тут говорить, что вы поругались и ваша ссора настоящий апокалипсис, что этот му....ээээ... нехороший человек тебя сильно обидел и ты никогда его не простишь! Банально, как мир. Мы все так говорим, - девушка сунула нос глубже в стакан и поспешно выпалила: - Особенно, когда любим.
По сердцу резануло... Чтобы Есения себе не говорила, она всё ещё чувствовала...
И как!
Болезнь спасла её, как бы ужасающе это не звучало. Организм дал мозгу и, главное, сердцу передышку. Всего пару дней, но они сделали своё дело.
Она сдюжила. Собрала себя по осколкам. Или что там осталось.
Есения точно знала - всё пройдет. И её любовь к Потапу тоже. Это закон жизни.
А ещё она была готова к последствиям.
– Лизка, ты в курсе, что в тебе умирает философ?
– Почему это умирает? Физика философии не мешает. А то и способствует!
То, чего не знала Яся - как поведет себя Потап по возвращению из Африки.
Вышвырнет её из универа?
Она тоже к этому готова. Что ж... Значит, так надо. Вернется в город, постарается сначала самостоятельно попадаться с муниципальными органами. Они ей задолжали квартиру. Если не получится, пойдет на поклон к Галине Дмитриевне.
На первой паре она пыталась включиться в процесс образования. Выходило откровенно плохо. Ко второй стало лучше.
Несколько особо любопытных сокурсниц не выдержали такого напряга и подошли к ней с наводящими вопросиками. За что и были отправлены далеко. Есения не располагала на любезности. Давать повод для сплетен она тоже не собиралась.
День подходил к завершению. Можно было выдыхать.
Оказалось, что рано. Алена прислала сообщение.
«Потап вернулся».
Всего два слова, а мир вокруг Есении сошел с ума. Покачнулся. Исказился. Что она там говорила про то, что сдюжит?
Всего два слова...