"Никто" так не смотрит
Шрифт:
– Ну-у, - если бы Есения не видела собственными глазами - не поверила. Роман Яшин покраснел.
– Было такое.
– Ты крут...
Ком в горле всё рос. Она попыталась его сглотнуть - не вышло. Попробовала запить. Получилось наполовину.
– Я тоже спрошу, Дакова.
Она уже знала о чем.
– Кто тот ферзь, что лапал тебя у универа? Достает тебя или...
– Или.
– Парень?
– Роман чуть заметно прищурился.
– Бывший.
– Не похоже... Он-то в курсе, что бывший?
–
– Я догнал в машине кто он. Не хило, Есения.
– Так вышло...
Да, так вышло.
– Проблемы от него будут?
Ни за что в жизни она не допустит, чтобы Ромке из-за неё прилетело. Не сейчас. Он рядом и для неё это уже большое подспорье. С остальным она разберется сама.
– Нет. Мы должны друг другу разговор и только.
Друг многозначительно спрятал лицо за бокал.
– Одним разговором там и не пахнет, Дакова. Не обманывай себя. Он так на тебя смотрел, что... Ладно, приставать с дальнейшими вопросами не буду. Пока так точно. А то ещё снова нюни пустишь.
Есения кинула в него запакованную палочкой, которой никто из них и не планировал пользоваться.
Они долго разговаривали. Почти до утра. Вспоминали детство. Проказы. Вспоминали тех, кто рядом с ними был. Кто шел бок о бок. Вспоминали и тех, кого не стало... Такие тоже имелись.
Роман посмотрел на наручные часы. Механические, кстати. И почему-то Яся не сомневалась, что часы дорогие. Скорее всего, подарок. Хотя кто теперь знает, что и как происходит в их ежедневной жизни.
Она тоже подарки за сотни тысяч принимала.
– Время без пятнадцати четыре, Яська... Вот мы наболтали.
– Ничего, встанем, - Яся сонно улыбнулась и потянулась.
ГЛАВА 20
Есения у общежития появилась в семь сорок пять.
Потап, матерясь, вылетел из машины и направился к ней. Не убежит, пусть даже и не надеется! Хотя о чем он... Есения и не думала бегать. Не в её характере.
Она тоже увидела его почти сразу же. Остановилась. Выпрямилась.
А глазищи красненькие, не выспавшиеся.
Чем, черт побери, она всю ночь занималась?!
Он преградил ей путь и впился жадным взглядом в её лицо. Ощупывал. Трогал. Проверял. Его Есения!.. Его цветок!..
– И тебе привет, Потап, - негромко сказала она, решив, что пауза между ними затянулась.
А Потап внезапно понял, что не знает о чем говорить. Точнее - знает, но всё не то!
Есения похудела, в лице немного осунулась. И губы... Эти губы, которые он так любил целовать, обветрились. Или она их искусала? А может...
Никаких, сука, может!
И всё же он не выдержал. Демоны, что сжирали его всю ночь, варили на медленном костре, продолжили пир.
– Кто тот мужик, Есения? С кем
Он знал ответ.
Но его знаний было недостаточно! Оказывается, все может быть неправильно понято. Сказал человек одно - а второй услышал другое.
Есения побледнела, качнулась. Ей не понравился его вопрос.
– Потап, не надо. Тебя не касается.
Говорила она негромко. Даже можно сказать тихо.
А ему воспринималось очень громко. Так, что нервы звенели от напряжения. И рвались к чертям собачьим.
– Касается...
Он сделал шаг вперед. К ней.,
Есения...
Девушка интуитивно подалась назад, выставив ладошку вперед. Отгораживая себя от него. Тщетно, девочка. Вот правда...
На улице только-только начинало светать, они встали удачно, под козырьком. С общаги их не было видно. Потапу было начхать на остальных. А вот сплетен и разговоров вокруг его цветка хватало. Он с утра, когда проснулся, позвонил Бессо. Отдал распоряжение, чтобы прекратили разговоры. Достаточно будет поговорить с несколькими людьми и страсти поутихнут.
Никто не смеет трогать Есению. Даже морально.
Потап уперся в девичью руку. Как же горячо!..
Есения не дрогнула, лишь усилила давление.
И сильнее побледнела.
А вот последнее плохо. У неё всегда на щеках играл румянец.
– Ясь... Я знатно накуралесил. Сорвался. Долбаные эмоции взяли вверх. Давай отмотаем время назад.
Не то!..
Не те слова!
Какое нахрен отмотаем?! Куда?!
Его слова не возымели действий, потому что Есения продолжала молчать. Дышала глубоко, отчего её грудь призывно поднималась и опускалась.
В порыве Потап поднял руку и прикоснуться к щеке Яси, но девушка увернулась.
Его ладонь коснулась воздуха.
А у Потапа ощущение, что его наждачкой... По воспаленной кожей. Правильно. Нехер. Обидел её - получай.
«... я доверю тебе, Потап. Себя...доверяю».
Доверила.
А что что сделал?
Растоптал её доверие. И было бы из-за чего!
Да... Было бы из-за чего.
Вся его брезгливость, все его принципы в отношении девственниц испарились. Улетучились с такой быстротой, точно их никогда и не было.
А были ли они на самом деле? Сам придумал, сам поверил. Ему нравилось играться в этакого брюзгушу. Почему бы и нет? В подростковом возрасте они с Гордеем отчудили -проникли в закрытый секс-клуб. Повидали там разного. И вместо того, чтобы просветиться, они оба закуксились малость. И решили - ну нафиг. Надо быть более выборочными в сексе.
С тех пор и повелось.
Потап заигрался. Теперь он это понимал. Он много что вообще теперь понимал. Как пелена с глаз упала.
– Время не отмотать назад, Потап, - наконец, произнесла Есения, не моргая.