Нить в прошлое
Шрифт:
Сразу после бомбардировки к переднему кораблю подгребла японская парусно-вёсельный шлюп с которого на высоченный, по сравнению с этим плавсредством, борт по парадному трапу, свисающему вдоль правого борта, поднялись представители сёгуната и один из них двумя руками передал вахтенному командиру деревянную коробку.
Тот доставил её в боевую рубку. Там развернули, прочитали послание и быстро иероглифами набросали ответ, в котором подумать над предложением разрешили, но обещали вернуться ровно через месяц и тогда не оставить камня на камне от Японской неофициальной столицы. Посланники кланяясь ушли. Корабли, ревя на прощанье в три дудки, ушли тоже.
Александр спешил, потому,
Первые вышки поставили в десяти километрах от залива Поморь, куда, из-за малых глубин входить пришлось на «местном» пограничном катере. В заливе уже работал Самоходный трюмный саморазгружающийся земснаряд, и Санька не хотел ему мешать. Потом Александр проехал на болотоходе вдоль монтируемого трубопровода, пообщавшись с операторами сварочных машин. Десять километров проскочили с пятью остановками менее чем за полчаса. Потом пообщались с нефтяниками и монтажниками нефтебазы. Те посетовали на обилие гнуса и крупных комаров. Сказали, что на Сахалине больше этой живности, чем в Западной Сибири.
Отобедав шурпой из гусятины — птицы тут было немеряно — мы тронулись в обратный путь и к вечеру уже «пилили» средним ходом вдоль западного побережья Сахалина. В залив Анива прибыли через пятеро суток, остановившись только в Александрове, где строился лесозаготовительный пункт.
Здесь рос японский вяз, древесина которого очень хороша для судостроения. Она, распаренная, гнётся даже лучше дуба и корабельная ель. Санька всё ещё не оставлял идеи заняться кораблестроительством на экспорт, так сказать. Но и поставки самой древесины в Китай, тоже были-бы существенной доходной составляющей бюджета его проекта, который пока был очень-очень дефицитным и существовал на добытые незаконным путём средства.
В заливе Анива пост стоял не на месте Корсакова, а в бухте Лососей в устье реки. Пост занимался заготовкой рыбы и красной икры. В заливе и в верховьях реки «паслась» китовая молодь, а на период нереста в устье творилось невообразимое рыбье столпотворение. Когда Санька «перевёз» сюда рыбколхозников, они поначалу остолбенели. Видели они всякое, но такое количество серебрящихся в море единым зеркалом, рыб, жаждущих пробиться в реку и пылающих в лучах солнца, поразит любого рыбака.
В рыбацком посёлке уже стояло общежитие, собранное из готовых жилых модулей-блоков, сорокафутовые холодильники для икры и для мороженой рыбы, рыбный и крабовый цеха. Оборудование было новейшим с технологиями двадцать первого века. Бизнес-партнёры моментально вникли в Санькину схему по добычи ресурсов и продукции из разных миров. Уже сейчас Устинов в своём мире реализовывал икру из этого мира. Пока бочками, торгуя по знакомым, но готов был торговать и банками под чужими «брендами». Готов был продавать и другую рыбную продукцию. Вот Санька и строил небольшой рыбзавод, установленный в сорокафутовых контейнерах, собираемых в единое целое в течение суток.
Добытый тут трепанг, который сейчас манзы продают в Китай, почему уходит в этом мире, а не в том? Там тоже его любят. Хотя реализовать на российском рынке трепанг та ещё задача. Добыча его запрещена с семьдесят восьмого года. Да-а-а…
Крабы, опять же, выползающие на берег… Как пройти мимо такого богатства.
Саньке нравилась идея модульного строительства. Из модулей можно было собрать что угодно. Тот, кто придумал такую сборку технологического оборудования, был великого ума человек! И Санька мысленно
Задержавшись на Аниве на неделю, наблюдая за нерестом кеты, наевшись слабосолёной икры досыта и заполнив бочками с оной палубу, Александр в составе эскадры, состоящей из десяти кораблей, двинулся в сторону Японии и конкретно — Токийского залива.
Военный флот у японцев практически отсутствовал. Некоторые торговые корабли имели пушечное вооружение, а так, японцы держались только за счёт береговой артиллерии. Да и то, чисто из-за временной незаинтересованности Америки. Как только такая заинтересованность проявилась — китовый промысел на севере Тихого океана требовал баз и угля — сразу же у Японии «нарисовались» проблемы. Не возникли, но были уе на подходе. Александр предвосхитил события и теперь старался не допустить подписание Канагавского «мирного» договора, открывшего порты Японии для «свободной» торговли.
Десять стальных боевых кораблей в Токийском заливе выглядели превосходно. Беспилотный дрон облетел акваторию и передал картинку, которая Александра восхиила. У японцев ещё плавали парусники с пальмовыми наборными парусами. А тут новые красавцы в стали и броне… Хе-хе… Но Саньке японцев было совсем не жалко. Он был готов сдержать обещание и сровнять город Эдо с землёй. Мало японцы нам крови свернули? А китайцам? А малайцам и другим народам Азии? Так, что — или по-нашему, или никак.
К флагману подгребла та же шхуна и попросила делегацию во дворец к сёгуну. Вахтенный командир отрицательно покрутив головой, через переводчика сообщил, что сёгуна, или его представителей ждут здесь. Посланцы сёгуната, в быстром темпе удалились, увезя с собой договор о мире, торговом и военном сотрудничестве.
В договоре было так же указано, что Япония в обмен на военную помощь и защиту со стороны Уссурийского королевства прекращает любую торговлю и не допускает дипломатические отношения с любыми другими державами. В целях обеспечения договора японская сторона передавала в распоряжение Уссурийской стороне остров Дэсима со всей устроенной на нём инфраструктурой. Уссурийская сторона обещала не распространять на территории Японии никакие духовные практики.
Посланники с подписанным договором появились на следующий день и заявили, что договор подписан. Сёгун Тогугава, сказался больным.
Совсем не расстроившись, что не удалось пообщаться с главой Японского государства, Александр вышел из Токийского залива, оставив, как и прежде, один сторожевой корабль на самом выходе.
Островок Дэсима был небольшой, всего-то сто двадцать метров в ширину и семьдесят метров в глубину материка. Но для Саньки главное было засунуть коготок. Да и расширится с его возможностями было — раз плюнуть. Уже сейчас к острову Кюсю плыл балкер-танкер «Капитан Трубкин», гружёный водой, тремя видами топлива, техникой и модульными конструкциями для жилья.
Он будет обеспечивать жизнедеятельность будущей военно-морской базы в Нагасаки и станет, своего рода, причальной стенкой для военных и грузовых кораблей. Следом за ним шли балкеры-рудовозы, гружёные скальником, которым собрались отвоёвывать у моря сушу и тяжёлой строительной техникой. И вот на это чудо его мысли Санька и хотел посмотреть, так сказать, воочию. Одно дело придумать, а другое дело — реализовать. Да и с главой префектуры Нагасаки стоило пообщаться.
Снова десятью кораблями Александр через трое суток вошёл в залив Нагасаки. Все корабли и выстроились в линию, как на параде напротив острова Дэдзима, кроме БДК «Пётр Моргунов» который прошёл до самого острова, почти уткнулся в деревянную причальную стенку, собранную из вбитых в дно брёвен лиственницы, и положил на неё, кхе-кхе, свою аппарель