Нижние Земли
Шрифт:
– Пойдем, – позвала Элеонора, сожалея, что нельзя приобнять присмиревшего Джейка за плечи и потянуть за собой.
– Куда? – сразу же ожидаемо возмутился Джейк. – У меня много работы!
– Нету у тебя никакой работы, – ответила Элеонора. – А пойдем мы в столовую.
– Я же не ем.
– Ничего. Постоишь, послушаешь, – силком тащить или тянуть Джейка бы не вышло, так что пришлось Элеоноре воспользоваться женской хитростью. – Пойдем, Джейки, это важные дела вашего децерната.
Джейк недовольно скривился и, всеми доступными
В столовой для полного комплекта Третьего децерната не хватало, разве что, Тео. Даже Ружа одиноко сидела за одним из столов, торопливо пережевывая салат. Оборотни, Элис с Густафом и даже несколько младших магов разместились за сдвинутыми столами.
Первое, что сделала Элеонора, войдя в столовую – это подошла к Руже.
– Привет, – дружелюбно начала она.
Цыганка подняла на нее взгляд, удивленно моргнула и только после этого – после ощутимой заминки – кивнула.
– Элеонора.
Ружа пожала протянутую руку и улыбнулась.
– Я наслышана о вас.
– Можно на ты, – Элеонора не выпустила из руки ее пальцы и кивнула в сторону сдвинутых столов, из-за которых за ними следили с опаской и любопытством.
– Пойдем, сядем со всеми.
– Я уже почти доела, – Ружа попыталась вывернуть руку, чтобы показать на свою тарелку.
– Ничего, будем пить кофе со сладким. От шоколада становятся счастливыми.
– Я не пью кофе, – ответила Ружа, поднимаясь вместе со своей тарелкой.
Под настороженные взгляды они дошли со столов. Ружа села рядом с Агнешкой, которая ей одобряюще кивнула. По другую руку от нее приземлилась Элеонора.
– Хорошо, что нет Тео, – негромко заметил Марк, наклоняясь к Агнешке и, соответственно, к Руже. – Его бы прям тут же апоплексический удар хватил.
Агнешка хмыкнула, а Ружа позволила себе улыбнуться оборотню. К волкам у нее было странное отношение: запах, идущий от них, ее раздражал, хотя в их манерах и было что-то откровенно цыганское, почти родное.
Одним словом, все хорошо, если бы не запах.
Ружа порадовалась, что уже доела.
Марк принес ей кофе странного желтоватого цвета, Ружа с сомнением заглянула в картонный стаканчик.
– Спасибо, – сказала она таким тоном, что стало ясно – Марк не угадал.
– Это зеленый чай, – подсказала Агнешка. – Марк посчитал, что он тебе нравится больше, чем черный. Думаю, это связано с тем, что ты сказала о своей нелюбви к кофе. Наверное, как-то так он думал.
Марк немедленно кивнул, показывая, что именно так он и думал.
Заметив замешательство Ружи, Агнешка рассмеялась и показала на свои волосы, прикрывающие ухо.
– Отличный слух. Еще немного – и слышали бы мысли людей.
– Ага, а вместо этого просто спим в берушах, – мрачно заметил Ларс и тут же заулыбался, подмигивая Руже, как только она обратила на него внимание.
Элеонора, с
Ларс громко и выразительно застонал и рухнул лицом в стол.
– Мои любимые, – патетично прошептал он.
– Это какие именно? – фыркнул Марк. – Те, которые все?
Элеонора махнула на него рукой, и Марк тут же замолчал, причем не обиженно, а совершенно естественно, хотя в любой другой ситуации уже вцепился бы в махнувшую на него руку зубами – фигурально (а может быть, и не очень) выражаясь.
– Во-первых, – начала Элеонора, пододвигая пирожные к месту стыков столов, – приятного аппетита. Во-вторых, все у вас будет хорошо. Вы же самая лучшая команда.
Всем сразу же захотелось с ней поспорить, но никто не стал. Потому что руки уже потянулись за капкейками, и за чавканьем стало уже не до споров.
– А ведь наибольшее интересное, – вполголоса сказала Элис, сосредоточенно выбирая из оставшихся капкейков – сложная задача даже с учетом того, что коробка уже почти опустела, – что она не говорит ничего того, что мы бы не знали сами.
– Во-первых, – Густаф передразнил манеру говорить Элеоноры так же мастерски, как до того копировал ее мужа, – не «наибольшее», а «самое».
Элис кивнула, сосредоточенно собирая пальцем крошки в коробке.
– Во-вторых, – Густаф подтолкнул к ее руке капкейк, – иногда важно, чтобы кто-то сказал вслух то, что ты и так знаешь.
Элис облизнула крошки с пальца и подхватила капкейк, который Густаф продолжал настойчиво тыкать.
– Ты очень умный, – сказала она, и Густаф настороженно прищурился.
Они были знакомы меньше полугода. Элис перевелась из Чикаго почти в то же время, когда Густафа пригласили на стажировку. Пригласил. Лично Тео. Густаф до сих пор с дрожью вспоминал тот день, в который все и решилось – когда он впервые увидел Тео вблизи. До того момента у Густафа не было ни малейших сомнений по поводу своего будущего. Он видел себя исключительно в магической науке. Все время своего обучения в Университете он буквально бредил тем, как будет составлять и изучать самые сложные заклинания, применяя на практике все то, чему научился, все свои таланты, которые смог развить.
А потом случилась та лекция. На которой Тео, вроде бы как, не говорил ничего особенного, ничего такого, что Густаф бы не знал – как только что Элеонора. Тео рассказывал об истории взаимоотношений между людьми и нелюдьми, магами и немагами. Рассказывал о Великой войне. Рассказывал о полумифическом Штабе, усилиями которого был налажен первый мостик к тому обществу, в котором сейчас жили они все.
Все это они проходили на лекциях по истории, социологии и политологии не один раз.
Но Тео говорил об этом как-то... особенно.