Нижние Земли

Чупрасов Владислав

– Видел такое когда-нибудь? – спросил Тео.

Кристо заглянул ему за плечо.

– Может и видел где, сейчас что только не рисуют. Погугли.

– Не видел, – встрял комиссар Кристенсен

Ван Тассен согласился с откровенно издевательским предложением Кристо:

– Погугли. Или в архив залезь.

Ружа промолчала, задумчиво почесала кончик носа и, развернувшись, первая вышла из библиотеки, осторожно ступая на носочках и придерживая юбку в руках, чтобы не испачкать ее в крови.

Следом ушли и комиссары двоек, сделав логический вывод в пользу

формулы «убитые люди + явно магические символы на полу = дело Третьего децерната». Они отлично знали, что даже если эти символы окажутся совершенно не несущими в себе никакой магической силы рисунками маньяка-подражателя – это будет не их дело. У двоек была своя работа, которой они не хотели ни с кем делиться, но и чужие проблемы им тоже не были нужны.

Техники и младшие маги в защитных масках, перчатках и с чемоданчиками в руках просочились в дверь. Кому-то из них предстояло соскребать человеческие останки с пола читального зала главной библиотеки Маардама сразу после того, как будут сделаны последние снимки и взяты последние пробы. Даже самых стойких из них этот вариант не устраивал.

Отдел криминалистов стоял на ушах почти в буквальном смысле слова. Младшие маги носились сломя голову, а Джейк зверствовал больше обычного. От звука его голоса во время очередной взбучки очередному несчастному подчиненному не спасала даже довольно сносная (магическая, конечно же) звукоизоляция. Тройки притихали и прислушивались, невольно чувствуя себя не в своей тарелке. Только Тео, казалось, ничего не замечал, а на робкую просьбу Густафа «сделать чуть-чуть потише» ответил недоуменным взглядом. Но «потише» все же сделал, пусть не полностью убрав звук, но снизив его интенсивность.

После этого в основных помещениях децерната стало куда спокойнее находиться. Даже Элис, обычно не замечавшая за работой никого и ничего, отметила, что ее работоспособность повысилась – максимально возможная констатация того, что раньше ей что-то мешало.

Оборотни тоже как-то притихли. К самому месту преступления Марк никого из них не пустил, даже Бернара, хотя тот едва ли не лучше всех остальных волков мог сдерживать свою реакцию на запах человеческой крови.

В этот раз крови было слишком много.

Кроме густого, насыщенного запаха крови, в библиотеке разило чем-то другим, смутно напоминавшим Марку о том неведомом, что вот уже месяц мешало ему спать.

Бернар и Агнешка добросовестно прочесали все окрестности возле библиотеки, но никаких посторонних запахов не обнаружили. Вернее, обнаружили огромное количество самых разных запахов, каждый из которых пришлось проверять отдельно. Память оборотня способна хранить до нескольких сотен однажды почувствованных запахов. Отряд Марка прошел обучение в специальном лагере – впервые за почти сто лет с момента появления оборотней в Европе, – и каждый из них мог не просто помнить эти запахи, но еще и узнавать их, идентифицировать и точно определять, при каких обстоятельствах тот или иной запах был им впервые почувствован.

С одной стороны, эта способность была очень полезной.

А

с другой, означала, что оборотням и криминалистам пришлось заниматься долгой, кропотливой и не самой благодарной работой по вычленению из этих запахов тех, которые могли принадлежать потенциальным преступникам. То есть незнакомых запахов. Или слишком свежих. Или смешанных с запахом крови. У всех работников и посетителей библиотеки были взяты образцы запахов, которые предъявлялись оборотням, а те сравнивали их с собственной «библиотекой».

– Никогда не думал, что в наши дни так много народу ходит в библиотеку, – сказал Бернар Элис, вывалившись после очередного такого сеанса. – Святые угодники, двадцать первый век на дворе, а люди до сих пор читают руками.

Слишком замученный несколькими часами, проведенными у криминалистов, Бернар даже не замечал, что использует выражения Ларса, изменяя своему обычному непрошибаемому спокойствию.

– Люди читают глазами, – поправила его Элис. – Но я тебя поняла. Да, некоторым кажется, что бумажные книги более, – она пощелкала пальцами, – cozy.

Бернар покивал, не спеша подсказывать ей нужное слово на нижнеземельном.

– Я думаю, это можно было бы автоматизировать, – сочувственно глядя на него, продолжила Элис. – Просто вы – первые оборотни, которые вообще используются в таком плане. Со временем все придет.

Бернар махнул рукой и ушел, в дверях столкнувшись с Ларсом. Они мимолетно обнялись, а потом каждый последовал своей дорогой.

После библиотеки от напряженности между Ларсом и Бернаром не осталось и следа. Когда именно это произошло, никто не отметил, а разбираться времени опять же ни у кого не было.

А пока мечты об автоматизации оставались только мечтами, совместная работа оборотней и криминалистов выматывала и тех, и других. Так что, когда последний образец запаха был сверен, помечен и отправлен в соответствующую коробку, а оба оборотня признали, что в их памяти больше не содержится никаких запахов с места преступления, почти все вздохнули с облегчением. Даже несмотря на то, что на выходе они не получили ни единой зацепки.

– Отсутствие результата – тоже результат, – в попытке утешить пробормотал младший маг, набиравший отчет под диктовку Джейка.

За что получил гневный взгляд и совет не умничать, а сосредоточиться на тексте, так как умственных способностей у него явно недостаточно, чтобы делать эти два дела одновременно, вон, в третьей строке снизу два пробела вместо одного, где вас только понабирали, криворуких идиотов.

Маг смиренно убрал лишний пробел, не сказал Джейку, что тот собеседовал его лично, отправил отчет на печать и встал со стула, намеренный улизнуть. И тут же был остановлен не менее гневным напоминанием о том, что планерка уже через несколько минут, а Джейк и так опаздывает из-за кое-чьей нерасторопности и халатности, и, может, один нерасторопный и халатный младший маг все же соблаговолит выполнять свои непосредственные обязанности и будет настолько любезен, что отнесет распечатанный отчет в кабинет комиссаров.