Нижние Земли
Шрифт:
Грохнула входная дверь.
Абель выскочил из-за шторки и поднял обе руки, пока Даан – кроме него, так бесцеремонно ворваться в отдел криминалистики не мог никто – не заговорил и не испортил с таким трудом соблюдаемую чистоту записи.
Даан, как ни странно, говорить не стал. Молча подошел, косясь на коллекцию Себаса, встал рядом с Абелем и так же молча дождался, пока Себас закончит. На удивление, Даану хватило терпения даже на то, чтобы не сразу же после выключения диктофона срываться в расспросы, а подождать, пока Себас накроет тело простыней и отойдет к умывальнику
– Есть что-нибудь, Себ? – спросил Даан.
Себас стягивал перчатки и молчал.
Абель вздохнул и повторил:
– Что нашел?
Себас не игнорировал Даана – то есть, не делал этого специально. Возможно, он даже слышал его и всех остальных, просто реагировал на них в такой манере, которая была похожа на игнор. С Абелем это почему-то не работало.
– Женщина, возраст около двадцати пяти лет, – монотонно сказал Себас, включая воду и пробуя ее пальцами. – Картина смерти аналогична предыдущим убийствам. Травм, заболеваний, следов магического дара не выявлено.
– А вот это очень странно, – сказал Даан и, забывшись, оперся рукой на стол.
Пробирки угрожающе задребезжали. Даан продолжал, не обращая внимания:
– Убита Джоанн Хиршем, медсестра из полицейского госпиталя. Про нее известно совершенно точно, что она была магессой. Слабенькой, конечно, но была.
Абель аккуратно убрал его руку от стола и нахмурился.
– Себас, ты уверен в том, что?.. – он не договорил.
Себас пожал плечами, вычищая щеточкой из-под ногтей одному ему заметную грязь.
– Магикограмма отрицательная. Тест Лофьера-Судзуки тоже не дал результатов. Не знаю, что было при жизни, но после смерти магии в ней осталось примерно столько же, сколько во мне.
– Не было, блядь, печали, – пробормотал Даан, отлипая от стола.
Абель был с ним совершенно согласен.
– Отчет жду в обычное время, – рассеянно сказал Даан. – Спасибо, Себ.
Себас ничего не ответил, ополаскивая руки под краном, но в этот раз Абель не стал повторять за напарником – реакции от Себаса не требовалось, а слова Даана по поводу отчета были не более чем формальностью.
– Надо поднимать данные по остальным трупам, – Даан потер лоб и устремился к выходу.
Абель кинул тоскливый взгляд на ширму, за которой скрывался недосягаемый теперь чайник, и поплелся за ним следом.
С конца февраля таких трупов накопилось уже семь – Джоанн Хиршем стала как раз седьмой жертвой. И, как оказалось, все убитые при жизни обладали магическим даром: совсем слабеньким, практически не используемым в быту или на работе. Даже Джоанн, хотя и работала в полицейском госпитале, то есть том месте, куда без магических способностей попасть было практически невозможно, была магессой лишь постольку поскольку. Ее возможности ограничивались умением останавливать кровотечение и совсем немного ускорять регенерацию тканей – поэтому Джоанн ассистировала на операциях и заведовала реабилитацией.
И все же даже такой слабенький дар можно было обнаружить и после смерти – можно было обнаружить, но обнаружен он не был.
Дело начинало приобретать еще более неприятный оборот.
Спустя
Выяснившееся наличие у жертв магического дара заставило полицейских снова поднять отброшенную было версию о том, что убитых связывало что-то общее. С одной стороны, это радовало, потому что давало шанс найти эту связь и через нее выйти на убийцу. С другой – означало, что полицейским придется буквально под лупой изучить биографию и жизнь всех семерых, начиная с рождения и заканчивая последними посещенными местами.
Работы предстояло крайне много.
И Даан не придумал ничего лучше, кроме как переселиться в здание децерната окончательно. На раскладушку в углу кабинета комиссаров.
Узнав об этом, Абель пришел в ярость. Он наорал на Даана – тот только глазами хлопал, словно был не тридцатипятилетним комиссаром, а мальчишкой, застуканным на месте шалости – и вылетел из кабинета, с грохотом захлопнув за собой дверь и едва не столкнувшись лбами с нарисовавшимся откуда-то Леджервудом.
– Как у вас уютно, – радостно сказал оборотень, придержав Абеля за локоть. – Чувствую себя прям как в родном децернате.
– Я тоже рад тебя видеть, – ответил Абель гораздо менее веселым голосом. – Чего надо?
– И гостеприимные вы такие, – радости в голосе Леджервуда не уменьшилось ни на гран, и Абель невольно поморщился. – Я вам интуристов привел.
Абель посмотрел ему за спину и увидел в конце коридора пятерых чужаков, с интересом прислушивающихся к их разговору.
– Каких еще... – начал Абель и вспомнил. – А, ну да, Инспектор предупреждал, что нагрянут коллеги из Херцланда. У нас тут просто дурдом с этими трупами.
– Ага, я знаю, – Марк сочувственно покивал. – Наши младшие маги уже третью неделю поодиночке не ходят. Боятся, что на вашего маньяка наткнутся.
Абель рассеянно покивал, достал из кармана пустую пачку из-под салфеток, повертел в руках и сунул обратно.
– Даан в кабинете, – шмыгнув носом, сказал он. – Веди, знакомь, пусть он кратко введет их в курс дела, а я присоединюсь минут через пятнадцать.
Абель обменялся рукопожатиями со всеми чужаками – Леджервуд голосом хорошо вышколенного метрдотеля представил их по очереди, но Абель вычленил имя только главного: Штефан Реннинг. Ну, во всяком случае, этот высокий темноволосый человек в слишком легком даже для весеннего Маардама белом пальто именно главным и выглядел.
Абель коротко извинился и быстрым шагом вышел на улицу. Возвращаться в кабинет вместе с ними и видеть обиженную рожу Даана у него не было сейчас ни сил, ни желания.
Курить он не стал, просто побродил возле парковки, медленно, осторожно вдыхая и выдыхая через нос. В голове прояснилось, хотя это вряд ли за счет свежего весеннего воздуха – ни свежести, ни весенних запахов Абель не чувствовал давно и прочно. Хоть проси кого-нибудь из знакомых магов приложить каким-нибудь заклинанием, чтобы насморк прошел.