Но я люблю сейчас, а в прошлом не хочу, а в будущем - не знаю
Шрифт:
– О! Синьора! Я ведь из восточных немцев. А мы долгое время находились под «гнетом» этих русских, - странно, но я не услышала в его словах ни малейшей злобы за это на русских.
– Так я поняла, что вы не в обиде на них?
– Конечно, нет! – рассмеялся Пауль. – Возможно, даже благодарен.
– А как же «берлинская стена»?
– Знаете, синьора, время все расставит на свои места… - уклонился он от ответа. – Пойдемте, я покажу вашу каюту. Яхта наша, как видите не большая, поэтому и кают не много. Но ваша наиболее удобная и большая. В ней есть все, что необходимо путешественнику в дороге.
Мы спустились
Наши сумки аккуратно лежали возле входной двери. Воздух в каюте был свежим и полным аромата моря.
– Как вам ваш номер? – все также улыбаясь одними глазами, спросил меня капитан.
– Превосходно!
– Тогда располагайтесь и потом поднимайтесь на палубу. Я проведу экскурсию по Laufende, - он о чем-то тихонько переговорил с Виктором и ушел, оставив нас одних.
– Какой приятный человек, - сказала я, приступив к развешиванию своих вещей в шкаф. – Немного узнав тебя, предполагаю, что Пауль появился не с улицы.
– Ты права. Он друг моих хороших приятелей. Бывший офицер армии ГДР.
– Понятно откуда у него ностальгия по прошлым порядкам…
– А здесь ты не права. Сейчас многие восточные немцы с благодарностью вспоминают те годы. Многие из них не находят себя в современном мире, мире стяжательства и «золотого тельца».
– Ой! Кто б говорил! – я не хотела его разозлить, но у меня эти слова вырвались самопроизвольно.
– Что ты хотела этим сказать? – нахмурился Виктор, прекратив разбирать свои вещи.
– Прости… я ничего плохого не имела в виду. Понимаешь, мы простые и небогатые люди всегда стараемся подколоть богачей. Но поверь, это не со злости, - я подошла к нему и поцеловала его в губы.
Виктор крепко меня обнял, приподнял и аккуратно отнес на кровать. Здесь наши ласки приобрели бурный характер, квинтэссенцией которых был страстный секс.
Лежа разгоряченными на кровати и наслаждаясь дуновениями едва заметного морского ветерка, проникающего в открытые иллюминаторы и развивающего тюлевые занавесочки, я почувствовала, как внутри яхтенного брюха завелся мощный дизельный мотор. Появилась легкая дрожь. Потом послышался какой-то скрежет и скрип.
– Отчаливаем… - почему-то прошептал Виктор.
– Мы спешим?
– Нет, но сейчас нам лучше двигаться…
Я приподнялась на локтях и внимательно посмотрела на лежащего рядом со мной голого мужчину. Его руки были раскинуты в разные стороны, глаза прикрыты. Он был спокоен, и, казалось, ничто его не трогает и не волнует.
Приняв по очереди душ, так как места для двоих не хватило, мы оделись в соответствующие одежды, которые, между прочим, нашли в шкафу. Виктор надел широкие парусиновые штаны, тельняшку из тонкого хлопка и на ноги натянул специальную обувь яхтсменов. Для меня предназначалась длинная, парусиновая юбка до пола, такая же тонкая хлопковая тельняшка с воротником
– Твоя забота? – спросила я, зашнуровав тапочки.
– Нет, я только сказал размеры. Это все Пауль. Он любит строгие порядки на своем судне. Одним словом – немец!
Гостеприимный хозяин судна встретил нас на палубе за штурвалом. Он сам крутил рулевое колесо, ловко маневрируя между сновавшими рядом с яхтой рыбачьими баркасами. Заметив нас, Пауль поднял одну руку, приветствуя своих пассажиров.
– Пять минут, господа! Сейчас выйдем из акватории, и я буду к вашим услугам!
– Не беспокойтесь, капитан! Мы с удовольствием посмотрим на эти чудесные виды! – крикнула я, завороженная отдаляющимся берегом. Увидев на палубе два шезлонга, мы удобно в них устроились.
Боже! Как все-таки красив Неаполь! В лучах заходящего солнца темнел старик Везувий. Окрашенные в оранжевый цвет облачка нависли над его двумя головами, создавая впечатление, будто они только что вырвались из его жерла. Яркие электрические огни стали загораться то там, то тут, превращая ранее незаметные улицы в шумные светящиеся артерии крупного мегаполиса. Город переходил в ночное состояние, не сонное, а именно ночное, когда жизнь бурлит в десять раз сильнее, чем днем. Машины, освящая дорогу перед собой, сновали по городу, и мне даже показалось, что я слышала их веселые гудки.
– Как же красив этот город! – воскликнул Виктор, восхищенный открывшимся перед ним видом.
Отойдя от порта на приличное расстояние, капитан передал штурвал своему помощнику и подошел к нам.
– Я к вашим услугам, господа!
– Пауль! Как красиво! – обратился Виктор за поддержкой к капитану.
– Да! – согласился капитан. – Сколько лет уже хожу под парусами, сколько раз выходил и входил в Неаполь, а все не могу привыкнуть к такой красоте!
Яхта оказалась двадцать пяти метров в длину и восьми метров в ширину, в самой широкой ее части. Она была построена на немецких верфях десять лет назад, что считалось совсем недавно. Помимо нашей каюты на ней имелась каюта капитана, кают-компания, где накрывались завтраки, обеды и ужины. Корме того, в ней всегда можно было выпить кофе и чай, запивая ими всегда имевшиеся сладости. Для матросов тоже было две каюты. Экипаж яхты состоял из восьми членов и самого капитана. Яхта имела две спасательные шлюпки, не считая множества спасательных кругов с названием яхты и ящика со спасательными жилетами. При полном парусном вооружении судно развивало скорость порядка двадцати узлов. Конечно, имелся и дизельный мотор, которым пользовались при заходе в порт и выходе из него, а также в случае полного штиля.
– Капитан, а куда мы направляемся сейчас? – спросила я Пауля после того, как он провел нас по яхте и мы вновь вернулись на палубу к своим шезлонгам.
– Мне даны указания, держать курс на Липарские острова. А разве синьор Корецки держит это от вас в тайне? – несколько удивился Пауль.
– О, милый капитан, мой друг любит играть со мной в «угадай тайну», у нас такая забава. Я постоянно должна до всего доходить сама.
– И, между прочим, у нее это прекрасно получается! – вмешался в наш разговор Виктор. – Представляете, Пауль, она моментально указала на вашу яхту, когда я попросил ее выбрать судно, на котором мы поплывем!