Но Змей родится снова? [Убить Змея]
Шрифт:
— Полковник Рюмин, — запоздало представился хозяин кабинета, — Борис Викторович. Я отец Лёни Рюмина из 9-го “Б”. Много про вас наслышан.
— А-а… — улыбнулся Глеб. — Бывают в жизни встречи.
— И не говорите. Так вот, Глеб Михайлович, на вас поступило заявление от французской подданной Эллен Вилье, проживающей в данное время в Москве. Она утверждает, что вчера вечером в доме ее подруги Шлыковой Марьи Павловны вы пытались ее изнасиловать. Спасло ее якобы лишь вмешательство этой самой подруги, которая под угрозой зажигалки в форме пистолета
Глеб кисло усмехнулся.
— Интересная история.
— Весьма, — кивнул полковник Рюмин. — Но это лишь семечки. Главное в том, что мадам Вилье утверждает, будто вы некий лорд Майкл Грин, прибывший в Россию по заданию британской разведки.
— Даже так? — улыбнулся Глеб. Полковник тонко улыбнулся в ответ.
— Ни больше ни меньше.
Глеб развел руками:
— Не знаю даже, что сказать. Вы можете меня проверить и…
— Уже проверили. Это было нетрудно. А учитывая то, что, по нашим оперативным данным, актриса Вилье… говоря деликатно, высокой нравственностью не блещет да к тому же еще ширяется, дело о попытке изнасилования также не стоит выеденного яйца. Мадам, вероятно, приняла желаемое за действительное. И по моему разумению, писульку ее следовало просто выбросить в клозет. Но, как ни странно, ей дали ход, и на меня сильно давят…
— Почему вы мне об этом говорите? — перебил Глеб, выразительно оглядев потолок и стены.
— “Жучков” нет, проверено, — отмахнулся полковник, вставая. — А говорю столь напрямик, потому что… — Ребром ладони он провел себе по горлу. — Знаете, какая у меня в отделе кличка? За глаза коллеги зовут меня Оксфорд.
— Надеюсь, с уважением? — улыбнулся Глеб.
Прохаживаясь по кабинету, полковник покачал головой:
— Скорей с презрением. Так что, Глеб Михайлович, хотел бы я вам помочь, однако, увы… Кто же все-таки под вас копает?
— Не представляю, — пожал плечами Глеб. — А скажите, Борис Викторович, если вдруг я это выясню и… допустим, возникнет криминальная ситуация, связанная с вашим ведомством, — смогу я к вам тогда обратиться?
Полковник приостановил свое хождение и замер, прямой как трость.
— Обратиться в расчете на что? — уточнил он.
— Лишь на то, чтобы вы будете действовать по закону.
Борис Викторович не спешил с ответом.
— Силы мои невелики, — проговорил он наконец, — но если вопрос будет поставлен именно так…
В этот момент дверь в кабинет распахнулась и в нее ввалился низкорослый кривоногий господин с отвислыми, как у бульдога, щеками. И вслед за ним, точно держа его на поводке, царственно явилась Даша.
— Ну?! Что тут за канитель?! — прорычал кривоногий, кося тревожным глазом на племянницу Лосева — Сорвал, понимаешь, человека с уроков! Его дети ждут, а ты резину тянешь!
Произошло, казалось, невозможное: спина полковника Рюмина стала еще прямее.
— Господин генерал, — отчеканил он, — по личному вашему распоряжению я прорабатываю заявление французской гражданки Элен Ви…
— Угомонись,
На бледном лице полковника не дрогнул ни один мускул.
— Виноват, господин генерал. Переусердствовал.
Даша обратила к нему пылающее гневом лицо.
— Может, вам профессию сменить? — ехидно предложила она. — На такую, где усердие важнее мозгов.
Полковник умел держать удары.
— И что бы вы мне посоветовали? — осведомился он спокойно.
— Картонные коробки склеивать, — сверкнула глазами Даша. — Чем больше усердия, тем больше коробочек.
Глеб в досаде встал со стула и взял куртку.
— Я свободен? — спросил он, обращаясь исключительно к полковнику Рюмину.
Тот едва заметно кивнул.
Генерал махнул рукой, блеснув запонкой на белоснежном манжете сорочки.
— Да, можете идти, Борис Викторович подпишет вам пропуск. — И с елейной улыбочкой уставился на Дашу. — Напрасно Виталий Петрович волнуется, ей-богу. Рано или поздно мы бы сами расставили все по местам.
— Простите, не поняла, — Даша выхватила у полковника Рюмина подписанный пропуск, — что значит рано или поздно?
— Ну… э-э… я не совсем удачно выразился. Я имел в виду… Пойдемте, Дашенька, я вас провожу.
— Спасибо, Владимир Григорьевич. — Даша взяла Глеба под руку, и они вместе с генералом ФСБ вышли из кабинета.
Полковник Рюмин задумчиво смотрел на закрывшуюся за ними дверь. “Чем больше усердия, тем больше коробочек, — пробормотал он себе под нос. — Так только и работаем”. Затем он выдвинул ящик стола, достал початую бутылку дрянного коньяка и жадно хлебнул из горлышка. Если б за этим занятием его застал кто-нибудь из коллег, полковник Рюмин едва ли заслужил бы обидную кличку Оксфорд.
Даша везла Глеба в своей “хонде”. Стрелки часов на панели показывали четверть третьего. Легкий морозец сгустил ненадолго мокрую снежную кашу, и неласковое солнце выглянуло будто лишь затем, чтобы продемонстрировать, что оно в принципе еще существует, однако в данный момент у него, у солнца, имеются дела более важные, чем обогрев московских улиц.
— В школу? — покосилась на Глеба Даша.
— Угу, — кивнул Глеб, — там мой “жигуль”. И директор на ковер вызывает.
— Хочешь, схожу с тобой?
— В качестве телохранителя?
Щеки Даши вспыхнули.
— Да Бога ради! Выкручивайся сам!
— Думаешь, справлюсь?
— Думаю, ты мог бы сказать “спасибо”!
Глеб бросил на нее сердитый взгляд.
— Я очень тебе благодарен. Только, пожалуйста, впредь не лезь меня выручать. Со мной ничего не случится.
— Еще бы! — скривила губы Даша. — Тебя ведь тренировал Ли Бо!
Глеб нахмурился.
— Дашка, твое вмешательство испортило мне всю игру.
Даша нервно рассмеялась.