Ночь Бармаглота
Шрифт:
Конечно, это было далеко не всё, но это давало ему оправдание перед собственной совестью. Он думал, что я убил его помощника. Но он так меня ненавидел, что хотел убить ещё до того. Ненависть и садизм — вот идеальное оправдание.
Что я мог сделать? Закричать? Не поможет. Вероятно, никто из проснувшихся — было уже три с лишним часа ночи — не расслышит меня вовремя, чтобы увидеть случившееся. Хэнк будет звонить из задней комнаты; он не успеет подбежать к окну.
А Кейтс будет утверждать, что я крикнул, прыгая на него; крик просто спровоцировал его на выстрел.
Он подошёл ближе; если он застрелит меня в грудь, там должны
Его лицо оставалось в тени, но я мог различить, как он улыбается. Я не видел ни его глаз, ни остального лица, только эту улыбку. Бестелесную улыбку, как у Чеширского Кота в «Алисе». Но, в отличие от Чеширского Кота, он не собирался исчезать.
А я исчезну. Если не случится чего-то неожиданного. Быть может, появится свидетель, вон там, на тротуаре с той стороны. Он не станет хладнокровно стрелять в меня при свидетеле. При Карле Тренхольме, Эле Грейнджере, ком угодно.
Я заглянул Кейтсу через плечо и крикнул:
— Привет, Эл!
Кейтс повернулся. Ему пришлось; он не мог рисковать, если кто-то действительно приближается.
Он отвернулся просто мельком взглянуть и убедиться.
Я поднял бутылку с виски. Возможно, стоит сказать, что её подняла моя рука; едва ли я вообще помнил, что всё ещё держу её. Бутылка ударила Кейтса по голове, и лишь поля шляпы спасли ему жизнь. Думаю, я замахнулся так сильно, что убил бы его, окажись он с непокрытой головой.
Кейтс и его револьвер, каждый сам по себе, упали на проезжую часть. Бутылка виски выскользнула из моей руки и упала на тротуар; и разбилась. Должно быть, тротуар оказался жёстче головы Кейтса — или же она разбилась бы о голову Кейтса, не будь там полей шляпы.
Я даже не приостановился проверить, не мёртв ли он. Я бросился бежать со всех ног.
Естественно, на своих двоих. Ключ зажигания всё ещё лежал в моём кармане, но уезжать с двумя трупами было едва ли не последним, что я хотел бы сделать
Я пробежал квартал и запыхался, прежде чем осознал, что не имею ни малейшего представления, куда направляюсь. Я сбавил шаг и свернул с Оак-стрит. В первый же переулок. Я налетел на мусорное ведро, а затем сел на него отдышаться и подумать, что делать дальше. Но мне пришлось снова уйти, потому что залаяла собака.
Я оказался позади здания суда.
Конечно, я хотел знать, кто убил Ральфа Бонни и Майлза Харрисона и положил их тела в мою машину, но кое-что представляло интерес ещё более непосредственный; я хотел знать, неужели я убил Рэнса Кейтса или серьёзно его ранил. Будь так, я попал бы в адскую передрягу, ведь — в дополнение ко всему остальному против меня — всего лишь моими словами против его слов будет утверждение, что я сделал это ради самообороны, спасая свою жизнь. Мои слова против его слов — если, конечно, он только ранен. И мои слова сами по себе, если я убил его.
А мои слова не будут ничего значить ни для кого, пока я не смогу объяснить два трупа в своей машине.
Первое же окно оказалось незапертым. Думаю, они не запирают окна в здании суда, потому что там не хранится ничего такого, что мог бы хотеть стянуть любой обычный грабитель, а кроме того, в здании офис шерифа, а там кто-то дежурит всю ночь
Я очень медленно поднял окно, и оно не произвело шума, по крайней мере, не настолько, чтобы это услышали в офисе шерифа, который находится на втором этаже почти над парадной дверью. Я снова опустил окно, так же тихо, чтобы оно не было открыто на случай, если меня будут искать в переулке.
Я шарил в темноте, пока не нашёлся стул, и сел собрать ещё оставшиеся у меня мысли и подумать, что делать дальше. В тот момент я был в относительной безопасности. Комната, куда я попал, была одной из маленьких приёмных при зале заседаний; никто не будет меня здесь искать, по крайней мере, пока я сижу тихо.
Конечно, они нашли шерифа, или же шериф очнулся и сам себя нашёл. На парадной лестнице послышались шаги; шаги нескольких людей. Но я был слишком далеко, чтобы слышать, о чём они говорят, если разговор вообще был.
И это могло подождать минуту-другую.
Мне чертовски хотелось выпить; никогда в жизни я не желал этого сильнее. Я обругал себя за то, что уронил и разбил ту бутылку — хотя она спасла мне жизнь. Не окажись её в моей руке, я был бы уже мёртв.
Не знаю, как долго я там сидел, но, должно быть, не больше пары минут, потому что всё ещё часто дышал, когда решил, что лучше двигаться дальше. Думаю, имея в спутниках бутылку, я бы радостно просидел там до утра.
Но мне следовало узнать, что случилось с Кейтсом. Если я убил его — или если его отвезли в больницу, и он вышел из игры, — то мне лучше сдаться и покончить с этим.
Если с ним всё в порядке, и он ещё в деле, то сдаваться было бы глупо. Если он хотел убить меня и до того, как я вырубил его той бутылкой, теперь он захочет этого ещё больше, быть может, даже не удосужившись найти предлог, прямо на глазах Хэнка или других помощников, которых, несомненно, разбудили присоединиться к розыску, на глазах коронера, да и любого другого, кто окажется поблизости.
Я наклонился и разулся, прежде чем идти дальше. Убрав ботинки в карманы пиджака, я на цыпочках двинулся через зал суда к задней лестнице. Я бывал в этом здании столько раз, что знал его помещения не хуже, чем свой собственный дом или редакцию «Гудка», так что ни на что не натыкался и не спотыкался ни обо что.
Я поднялся по тёмной задней лестнице, держась за перила и избегая середины ступенек, где они могут заскрипеть.
К счастью, верхний коридор, проходя от парадной лестницы к чёрной, делает поворот, так что меня, когда я поднялся по чёрной лестнице, не мог бы заметить никто входящий или выходящий из офиса шерифа. И теперь я мог воспользоваться тусклым светом лампы в передней части коридора, у входа в офис шерифа.
Я на цыпочках прокрался почти что до угла коридора, а затем толкнул дверь офиса окружного землемера [22] , находящегося по соседству с офисом шерифа и отделённого от него лишь самой обыкновенной дверью с матовым стеклом. Дверь в офис оказалась не заперта.
22
Выборная должность, существующая в большинстве округов США. В задачи занимающего её входит ведение записей о земельном межевании, проверка соответствующих планов и поддержание расположенных на территории округа государственных геодезических знаков.