Ночь в «Восточном экспрессе»
Шрифт:
Проводник спального вагона номер 3473 в последний раз проверил все купе. Вагон был построен в Бирмингеме в 1929 году и начал свою службу в «Голубом поезде», роскошном составе, соединявшем Париж с Ривьерой. Любая мало-мальски важная особа отправлялась этим поездом в казино Монте-Карло и отдыхать на Лазурный берег. Очарование тех дней сохранилось до сих пор. Иногда проводнику казалось, что он слышит смех и музыку, чувствует запах «Шанель» и «Голуаз», пока пассажиры весело катят на юг, к солнцу.
Теперь вагон отреставрировали, вернув ему былое великолепие, и включили в состав «Восточного экспресса». От крошечного
Проводник знал, что вверенные ему купе идеально чисты, но хотел убедиться в этом. В тот день, когда он перестанет беспокоиться, он уйдет с этой работы, потому что его занятия предполагали ответственность за безукоризненное содержание вверенного ему участка. Он никогда не уставал от повседневных обязанностей. Каждое купе было отдельной сценой, ожидающей, когда на ней разыграется новая драма. И в течение ближайших двадцати четырех часов он окажется вовлеченным в истории своих пассажиров. Людям всегда трудно отказаться от соблазна втянуть его в свою жизнь. За многие годы поездок он постоянно раздавал советы и лекарство от похмелья, утешал пассажиров. Не было двух одинаковых историй.
Удовлетворенный надлежащим состоянием вагона проводник надел сюртук чистого синего цвета с золотыми пуговицами, аккуратно водрузил на свои кудри фуражку, затем полюбовался на себя в зеркале. Это был его мир, его жизнь, и он ни на что ее не променял бы.
Он вышел на перрон и встал в один ряд с другими проводниками, выстроившимися для встречи новоприбывших перед длинной вереницей синих с золотом вагонов, зарегистрированных в Международной компании спальных вагонов. Очень удачно светило солнце. Когда к его вагону направились первые пассажиры, проводник с улыбкой шагнул им навстречу.
— Здравствуйте, я Роберт. Я буду заботиться о вас на протяжении всего вашего путешествия. Добро пожаловать в «Восточный экспресс»…
Стефани и Саймон вошли следом за Робертом в поезд, украдкой обмениваясь радостными улыбками. Перед ними протянулся коридор, ряд окон с одной стороны и ряд одинаковых дверей из светлого дерева с нежной инкрустацией — с другой. Роберт отпер дверь их купе, и они шагнули внутрь.
Купе было совсем маленьким — «Не больше ванной комнаты, примыкающей к спальне нашего дома», — предположила Стефани, — но обустроено в совершенстве. Дальнюю стену занимало венецианское окно [15] , чтобы любоваться в пути пейзажами. Справа от него располагалось широкое сиденье, обитое роскошной гобеленовой тканью, с подушками. Напротив размещался столик, на котором ждали хрустальные бокалы и бутылка шампанского в ведерке со льдом. Под ногами — мягкий ковер, стены — из того же до зеркального блеска отполированного дерева, что и в коридоре, а их багаж уже положили на верхнюю багажную полку, выполненную в стиле ар-деко.
15
Венецианское окно — большое окно, обычно из цельного стекла.
— Итак… Это все ваше на время путешествия. Ваш дом вдали от дома, — с гордостью
Подойдя к пузатенькому шкафчику, Роберт подчеркнутым движением открыл дверцы, за которыми оказалась маленькая белая изящная раковина в окружении хромированных аксессуаров: мыльниц, кружек для полоскания рта, держателя для полотенец, на котором висели ослепительно белые полотенца с гербом «Восточного экспресса», и сияющее зеркало.
— Вот зубная паста, мыло — все, что вам нужно. И вот это, — блеснул он глазами, показывая Саймону и Стефани две пары шлепанцев с монограммой. — Затем, пока вы будете ужинать, я превращу ваше купе в спальню. — Он похлопал по сиденью. — Это два спальных места… Вот лестница для того, кто решит занять верхнее. Может, они и выглядят маленькими, но очень удобны, хотя некоторым приходится привыкать к покачиванию поезда.
— Это будет чудесно, — проговорила Стефани. — Здесь так уютно.
Саймон кивнул:
— Невероятное мастерство. — Он провел пальцами по маркетри на дверцах встроенной ванной комнаты. — Сделано в те дни, когда люди действительно с душой относились к своей работе.
Роберт развернул карту, лежавшую на столе, пальцем прочертил маршрут, которым пройдет поезд.
— Мы едем до Парижа, куда прибудем самое позднее сегодня вечером. Далее, вечером мы покинем Францию и попадем в Швейцарию и первым делом утром увидим Цюрихское озеро. Завтра перед завтраком мы сделаем остановку в Инсбруке, потом последуем дальше, через Италию, пока не прибудем, наконец, в Венецию.
Он положил карту на столик у окна, затем взял бутылку шампанского, чтобы открыть.
Саймон забрал у него бутылку.
— Не беспокойтесь. Это сделаю я.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
Роберт понял, что его выпроваживают. С поклоном и улыбкой он покинул купе. Он хорошо чувствовал, когда пассажиры желали остаться одни.
Саймон снял фольгу и откупорил бутылку.
— Это даже еще более поразительно, чем я предполагал.
— Это фантастика. Ты только посмотри. Купе такое маленькое, но в нем все предусмотрено.
Глаза Стефани сияли, когда она приняла от Саймона бокал с шампанским.
— Что ж, на ближайшие двадцать четыре часа мы пленники, — сказал Саймон. — И очень хорошо. Если бы я не увез тебя, ты так бы и суетилась в своем кафе. А я так и сидел бы на работе, читая дела.
Стефани удовлетворенно вздохнула.
— Для разнообразия целые сутки будут обслуживать меня. Какое блаженство.
Раздался свисток, и поезд тронулся. Стефани встала рядом с Саймоном у окна, пока они покидали вокзал.
— Не могу поверить своему счастью, — пробормотала она.
— Я тоже. — Он обнял ее за талию.
— Не представляю, как я смогу с тобой расплатиться?
Саймон нахмурился.
— Расплатиться?
— За все это. Я хочу сказать, что я могу сделать в ответ? Всю жизнь печь тебе блины?
— Мне все равно, даже если ты никогда больше не принесешь домой торт, пирог или печенье, — заявил Саймон. — Это не сделка. Я поступил так, потому что хотел. Я люблю тебя ради тебя. Мне ничего не нужно взамен.